– Смотри, какие они мелочные, скучные и никчемные, а делают вид, будто самые важные люди на свете именно они.
Заки был более пессимистичен и не верил, что, когда-нибудь они смогут избавиться от обычных людей; такова и участь каждого из тех, которых они надеялись отыскать в будущем. Абид не соглашался с ним в этом и, продолжая все больше замыкаться в себе, кажется, уже стал испытывать действительно какие-то плоды своей еще не совсем состоявшейся изоляции от общества. Ему казалось, что чем больше он отказывался от внешней жизни, тем больше находил возможность жить своим внутренним миром. «Как я глубок, будто моя душа бездонна и неисчерпаема, – думал юноша. – А что понимают люди в этом мире, в себе, тратя всю жизнь впустую?». Он так же верил, что за последние месяцы у него произошли определенные душевные сдвиги. Теперь он часами мог наслаждаться неописуемыми, до невозможности приятными ощущениями, овладевшими им. «Мне кажется, чем я глубже проникаю в собственную душу, тем больше я вычерпываю возможности разнообразными, одно приятнее другого чувствами общаться с миром и получать удовольствие от своего существования», – иногда, пытаясь разобраться в происходящем, он делал подобные заключения.
Был уже конец весны, приближалось лето. Запах недавно появившихся зеленых, молодых листьев деревьев и цветов разносился легким ветром, поднимавшимся в утренние и вечерние часы, наполняя воздух еще большей свежестью. Перед их домом, который был отдельным одноэтажным строением с высоким подвалом и собственным двором, росло несколько тополей, от которых доносилось пение соловьев. Абид, распахнув окно своей комнаты, подолгу стоял, дыша свежим воздухом, и в восторге слушал как пели птицы. «Только жаль, что я не могу видеть их», – говорил он себе.
Их дом состоял из пяти комнат, веранды и балкона. В одной из комнат спали родители, в другой два его старших брата, одну мать держала все время взаперти, называя ее «гостиной», в той же, которая служила прежде детской, жил теперь Абид. А из самой маленькой комнаты мать сделала кладовку, забив ее всяким хламом.
По представлению Абида, основная часть людей была готова выполнять условия, предлагаемые им государством: делать те работы, которые им давали, и получать те деньги, которые являлись очень маленькой частью того блага, что они создавали.
Только небольшая часть людей, как он был убежден, не согласна была жить как другие и выполнять требования общества. Такие становились или великими людьми, или же преступниками, способными на очень многое: убивать, грабить других, воровать чужое добро. Абид хотел стать великим человеком и восхищался теми, идущими своим путем и достигшими величия. А вот вторых он боялся: ему представлялось, что это группа людей, страшных, злых, и любое столкновение с ними могло грозить тяжелыми последствиями. И выбранный теми путь, как протест против существующего общественного порядка, он считал в корне неверным. При этом и с теми, которые вроде были безопасными, законопослушными