– Кажется, он сказал «физикохимик»?
– Я услышал, что он назвал себя просто материалистом, – возразил мистер Соппли.
– А по-моему, он сообщил, что занимается взвешиванием, – сказала леди Стелла.
– У них странные интонации, – заметил мистер Дюжи. – Звуки то громкие до неприличия, то совершенно пропадают.
Когда с едой было покончено, вся компания перешла в другое небольшое здание, явно предназначенное для лекций и дискуссий. В полукруглой апсиде был установлен ряд белых дощечек, на которых, вероятно, как на школьной доске, писал во время занятий лектор. На мраморном цоколе на удобной высоте лежали черные и цветные карандаши с тряпками. Лектор мог переходить от одной дощечки к другой, не покидая апсиду. Лихнис, Грунт, Серпентин и земляне расселись на полукруглой скамье ниже возвышения для лектора. Места перед ними хватало для восьмидесяти – ста сидящих. Все скамьи теперь были заняты, несколько живописных групп утопийцев стояли в отдалении на фоне кустов, напоминавших рододендроны, между которыми просвечивала лужайка, спускающаяся к сверкающим водам озера.
Местные жители, видимо, вознамерились обсудить невероятное вторжение в их мир. Что могло быть разумнее? И что фантастичнее и невероятнее?
– Странно, но я не вижу здесь ласточек, – неожиданно шепнул мистер Соппли на ухо мистеру Коттеджу. – Интересно, почему их здесь нет?
Мистер Коттедж перевел взгляд на небо и заметил:
– Мошек с мухами, похоже, тоже нет.
Как это он до сих пор не заметил отсутствие ласточек – уму не постижимо…
– Тсс! – прошипела леди Стелла. – Начинают.
Невероятное совещание началось. Первым выступил Серпентин: встал перед собравшимися и вроде бы произнес речь. Во всяком случае, губы шевелились, жесты помогали словам, мимика следовала за высказываниями. И все же мистер Коттедж не мог избавиться от ощущения, что оратор вообще не говорил. Происходило нечто странное. Сказанное то отчетливо звучало в голове мистера Коттеджа, то расплывалось и ускользало, как предмет на дне водоема, на который приходилось смотреть сквозь рябь на воде. Подчас, несмотря на то что Серпентин двигал изящными руками и поворачивался к слушателям, возникали моменты абсолютного безмолвия, словно мистер Коттедж на короткое время лишался слуха. Тем не менее речь утопийца оказалась стройной и завладела его вниманием.
Серпентин подходил