Муравьи на сахаре. Родион Александрович Вишняков

совершенно немыслимым образом. Не напрямую, а через какую-то боковую цепь косвенно примыкающей системы. Илья, сменивший Сархата, проблему тут же нашел и сумел исправить. Ему даже удалось найти данные незаписанного дня и вставить их в пропущенное звено исследовательской цепочки. Метеорологам Беляков ничего говорить, разумеется, не стал. Не хватало еще, чтобы ученых удар хватил! Даже ему страшно представить ситуацию, когда годовой массив данных и год жизни, отданный на изучение новых открытий, в одно мгновение ушел бы всем космическим псам под хвосты! После того раза Илья имел с Нурзалиевым короткий и весьма содержательный разговор, насыщенный высокодуховными словами. После этого казах и старается не попадаться на глаза Белякову. Даже смены просит старшего ставить так, чтобы не видеть Илью. Сегодня-то вон как забегал, когда увидел, что его не Тихомиров пришел подменять.

      Хорошо, все-таки, что удалось окончить школу углубленного изучения информационной технологии и безопасности. Как оказалось, полезно знать немного больше других. Света, как всегда, оказалась права.

      Она у него вообще молодец. Большая молодец, надо сказать. Все пережила вместе с ним. Не отходила ни на шаг от его искалеченного тела. Гнала своей бессмертной надеждой в глазах и уверенностью в голосе все то плохое, что непроницаемым коконом окутывало разум инвалида с того самого момента, когда к Илье вернулась способность мыслить и принимать осознанные решения. Хотя были ли они осознанными? Сейчас он сильно сомневался в этом. Эгоистичными – да. Но уж точно не основанными на разуме. Иначе он никогда не ответил бы черной неблагодарностью за ту доброту, заботу и любовь. В то время, когда Света неустанно продолжала надеяться и помогать всем, на что хватало ее скромных девичьих сил и безграничного терпения, он мыслил только об одном, прикрывая свои желания заботой о ней. Надеясь оправдать, в первую очередь, самого себя, оправдать свое решение, которое наконец позволит Свете стать свободной, а не скованной по рукам и ногам сидением возле осточертевшего реабилитационного ложа. Избавит ее от опостылевшей обязанности… И, конечно же, прекратит его мучения.