Может, жена хахаля себе завела?
Поневоле кошу взглядом во все, где только можно отражение поймать.
Разве можно рядом со мной хахаля завести? Одно выражение лица: не влезай – убьет, может кого угодно отпугнуть. Нет, не то…
Или все-таки то…
Людка – понятное дело, для чего это было.
Но сама… Манюня моя… я ведь напрягся раньше, чем с Людкой это замутил!
Может быть, пока я считаю, что жена по уши в секциях, в быту и бог знает чем еще шуршит, она не тем делом занимается? Трется по-тихому с козлом каким-то. Со смертником… Я же прослежу и выбью из пидара все дерьмо…
Внезапно снова Сава передо мной вырастает, с ухмылкой.
– Так колись. Было?
– Че?
– Бабу другую пехал? Провернул гайку на болте? В дымоход пару гранат кинул? Хотя бы дал погонять за щекой? Коли-и-и-ись!
В голове проносится сегодняшнее.
Усердно сметаю в сторону. Савелию о таком точно знать не стоит.
Пиздабол-собеседник – это про него. Узнает, что у нас с Манюней в браке все не ладно, может и к моей жене подкатить.
Это он только на словах пиздит, что на таких, как Манюня, не заглядывается, но я знаю, что в самом начале он слюни на мою женщину пускал.
Кто знает, может быть, и до сих пор не прочь… Да еб, это же Савелий Волков!
Такого пусти в овчарню, на выходе получишь только порванных овец. Моя жена вроде не овца, но слишком тихая стала, правильная, занятая вусмерть. Работа, школа и секции Мирона, встречи клуба благотворительности, волонтерство…
Некогда-некогда. Все на бегу. Последний раз во время секса даже трусы снимать не стала, попросила их в сторону сдвинуть и на время смотрела еще, спешила. Отдолбил, как будто механически.
Удовольствия ни в голове, ни в хуе. Только выплеснулся, но снова зудит. Хочется же как раньше! Куда пропал огонь?! Бесит…
Еще эта Людка подвернулась с просьбой о помощи, и я решил, почему бы и нет? Баш на баш.
Вариант? Вариант!
Вот и допрыгались.
Теперь дороги назад нет, только вперед.
– Задумался ты слишком. Не знаешь, какой случай вспомнить? Значит, баб немерено членом перемерил? – ухмыляется Савелий.
– Да пошел ты.
В ответ звучит громкое и пошлое «гы-ы-ы», сопровождаемое шлепком ладони о сомкнутый кулак.
Кретин! Такого горбатого, как он, даже могила не исправит! Но нравится бабам Савелий, еще и на рожу смазливый… В общем, дело труба. Блядун еще с пеленок, до гроба блядун.
– Как я посмотрю, с памятью у тебя полный окей, – замечает Сава, когда я вернул все шары на прежние места. – Вот здесь только ошибка.
– Где?
– Здесь-здесь! – говорит, показывая на край стола. – Ошибочка!
В итоге начинаем спорить. Савелий опрокидывает на меня тарелку с жирной закуской. Настроение портится еще больше. Позвав обслугу, удаляюсь в парную, просидев там с час.
Потом –