А зачем их ловить? Пусть себе плавают в пруду.
Ловить нужно то, что тебе важно и по силам. И если нужно ловить кайф, то лови его, а не рыбок. Но не забывай, что одним кайфом сыт не будешь, а рыбки все же утоляют голод.
Витя Цой любил ловить кайф. Только под кайфом он понимал не алкоголь, наркотики и женщин, а музыку. Он мог часами сидеть, перебирая струны, напевая себе под нос, и с виду казалось, что это просто человек дурью мается, но на самом деле это и была его работа – нотку за ноткой, слово за словом выстраивать песню, перебирая и отметая множество вариантов.
И когда человек сидит в мечтательной позе, положив свои длинные ноги на стол, это не всегда означает, что он ни черта не делает. Он в эти минуты часто занят сочинительством или грезит о будущей ослепительной славе.
Так что оставим рыбок в покое.
Каждый трудится, как умеет, но судят по результатам.
Итак, в биографии Вити мы остановились на том времени, когда он в 12 лет начал посещать художественную школу и был отмечен педагогами как способный мальчик.
Именно на это время приходится один совершенно нетворческий эпизод его биографии, а именно – уход отца из семьи.
Но как знать, возможно, что это потрясение и было самым «творческим» эпизодом в жизни маленького Цоя.
Об этом мне рассказывала сама Валентина Васильевна.
Валентина Цой (из интервью автору, 2007):
«Мы всю жизнь прожили в Московском районе. Я Витю принесла из роддома в дом, который напротив Ленина стоит на Московской площади. Московский, 193, мы все там жили с родителями, в двухкомнатной квартире. Сестра моя еще жила там, которая сейчас парализована. А роддом находился у Парка Победы – маленький, двухэтажный, потом построили новый, а там сделали какую-то базу. С родителями мы жили до 1966 года. За это время мы построили кооперативную квартиру, которая находилась на Космонавтов, 96. Я по лагерям ездила с Витей на руках – зарабатывала. Отец с матерью помогали мне, конечно, с Витей сидели немножко. Работала физруком, вожатой. А Роберт ездил в Воркуту зарабатывать, на шахту, но работал там инженером, а не как чернорабочий. В общем, как-то скопили, немножко заняли и купили двухкомнатную квартиру. И прожили мы там до развода, Вите было тогда одиннадцать лет, 73-й год, значит. Он поехал на сенокос от работы – нас всех тогда посылали – встретил молодую девчонку, на 15 лет младше. Приехал, говорит: „Валя, я полюбил!“ И все, ушел.
Я таких людей не понимаю, я серьезный человек. А он вот и первый, и второй раз так – „полюбил, и все“. Но он способен на долгие отношения, это я в нем ценю. Первый раз мы с ним тринадцать лет прожили, второй раз – семнадцать. Он ведь потом вернулся – сделал там ребенка и пришел ко мне абсолютно несчастный и больной. Ну, я его пожалела тогда – он ведь слабоватый такой, ну как второй ребенок у меня был. Он ведь из хорошей семьи, довольно богатой, и какие-то жизненные неурядицы, проблемы его не просто пугают, а даже могут сломать. К тому же это все-таки отец ребенка, главный мужчина для мальчика,