– Риски минимизируешь? – Вадим усмехнулся и оценивающе поглядел на объект моего предложения. – Но если увидим с холма деревеньку, то со всех ног туда.
Посреди позднеапрельского пейзажа мы, бегущие трусцой по грязи и коврам пожухлой прошлогодней травы, безнадежно сопротивляющейся молодым побегам, выглядели чуждо и, наверное, нелепо. А сзади огромным тарантулом ползли черно-синие тучи, грозно гремя, плюясь во все стороны молниями, перекатываясь и становясь все более устрашающими по мере своего приближения.
Если смотреть на подобные картины взглядом непосредственного участника событий, особенно если его опыт исчерпывается будничной цикличностью внутри городских инкубаторов, то часто они кажутся устрашающими и даже жутковатыми. Если рассматривать их с высоты птичьего полета, то, напротив, выглядят ничтожными и не заслуживающими внимания. Подумаешь, два человека бегут где-то в полях, желая скрыться под деревьями от грозы. Разве это тяжкое испытание, которое можно сравнить с невзгодами людей, прошедших, например, артобстрелы и голод блокадного Ленинграда? Разумеется, нет. Но даже такие вещи способны дать нам материал к пониманию отчуждения, тонкой, но очень плотной пленки, которая натянута между мной и тобой, между мной и миром, между тобой и миром. Эмоциональная депривация, которая спасет нас от многочисленных раздражителей, но лопается мыльным пузырем, едва речь зайдет о нас самих.
Но коли разговор коснулся артобстрелов, ими же и продолжим. Как выглядит война для рядового участника? Солдат чувствует боль, голод, страх и дыхание смерти, бьющее в лицо смрадом гниющих тел. А кабинетные бойцы видят на картах точки и флажки, крестики и квадратики, каждый из которых говорит о скоплении сотен таких солдат, трудах тысяч людей, которые занимаются фортификацией, подвозят под обстрелом противника боеприпасы и провиант, ремонтируют бронетехнику. Так небожители росчерком пера во время новогодней пьянки отправляют бойцов штурмовать Грозный. А потом идут в баньку хлестать березовым веником свои потные жирные ляжки.
Оттого особый дар – уметь смотреть на жизнь под углом. Видеть за ежедневными тяготами и невзгодами то, ради чего стоит жить, ради чего стоит просыпаться каждое утро и что даже в самые темные дни дает тебе луч света и веру в правильность действий. Видеть за списками ничего не значащих для тебя имен живых людей; за сухими фразами и цифрами отчетов – чей-то труд, достижения, неудачи, ошибки, объединенные борьбой, усилиями и волей к поставленной цели. Без этого дара жизнь превращается либо в пытку, либо в бравадный марш слепой безответственности.
Оттого мы, кому грозила перспектива провести холодную ночь в сырости под открытым небом, старались абстрагироваться от проблем, на бегу обменивались шутками и, несмотря на усталость, не теряли присутствия духа. Наконец, оказавшись под огромными, широко раскинувшими свои лапы елями, смогли отдышаться,