Я разомкнула веки и, сплетя в воздухе темный узор, сказала:
– Мне не нужно ее любить, чтобы использовать.
– То, что ты просить, сложно, – Мора покачала головой, – и не быстро.
– Я никуда не тороплюсь.
Умереть-то всегда успею. А вот наставников по темным проклятиям нигде больше не водится. Она дернула уголками губ, молча начав разбирать мешок, и я поняла: остаюсь.
Глава 6
Густые кроны возвышались над утренним туманом, в переплетении веток виднелась размытая серость неба. Где заканчивается одно дерево и начинается другое – загадка. Все казалось бесконечной сетью, подернутой волшебной дымкой. Нестор оказался прав: Пустоши бывают очень красивы. В этой части лес шелестел как-то особенно – не суля угроз. По крайней мере, мне. За зарослями шиповника трепыхался в силках обезумевший от страха заяц. Перед глазами мелькали поджатый хвост и длинные меховые уши. Не обращая внимания на жалобные повизгивания, Тиш одним движением свернул ему шею. Негромкий хруст, придушенный писк… Я невольно вздрогнула, заяц обмяк.
– Пушистый, – пробормотала я, оценив добычу, – и беленький, если отмыть.
Надеюсь, действительно это сказала, а не про вкусную муху, как в прошлый раз. Язык племени я немного выучила, но говорила на нем гораздо хуже, чем Мора на нашем.
Тиш заулыбался, будто ему было все равно, что за невнятности я говорю, и просто нравилось слушать мой голос. Хороший парень, на пару лет младше меня, приятный лицом, ладный и рукастый. Таскал мне то самодельные заколки для волос, то сладкие запеченные яблоки, то цветочки с полян, сложенные в кривые букеты. Я подарки принимала сдержанно, ближе к себе не подпуская, ибо ни к чему это. Из уст Моры все чаще звучало, что мне стоит поселиться в племени насовсем, а интрижка с кем-то из местных послужила бы дополнительным аргументом. Да и не до его ухаживаний сейчас, есть дела поважнее.
– Гляди! – Тиш указал на травяной ковер, где рос, выбиваясь среди собратьев, необыкновенно яркий желтый цветок. Полезных свойств за ним не водилось, зато красивый. – Заберешь?
Или произнесенное им слово означало «полюбуйся»? Я решила, что полюбоваться можно и по дороге в поселение, сорвала цветок. Потревоженный бутон раскрыл лепестки, обнажив нутро в форме сердца. Нет, этот парень для меня слишком милый. Насколько вообще можно быть милым, имея на счету сотни невинно убиенных зайчиков. Мне вот их было жаль, хоть и уминала приготовленными без угрызений совести.
Я оборвала стебель, вложила цветок в волосы за ухом. Сойдет за украшение, и Тишу приятно. Обижать его лишний раз безразличием не хотелось, все-таки он многому меня научил: ориентироваться в Пустошах без карты, в отсутствие солнца искать дорогу по мху и звездам, различать следы и тропы. Однажды сводил к проклятому лесу, когда попросила. Действительно гиблое место, сплошь топи и болота. Надо быть безумцем, чтобы там бродить. Я и не стала, поостереглась.
Обратно