На моей гостье был знакомый свитер. Кажись, я дарил Виктории похожий лет шесть назад.
– Мистер Кларк!
Может, рисовать мисс Джеймс и умела, но вот играть роли – уж точно не её изюминка. Радость её вышла вымученной, а сама она казалась смущённой, сбитой с толку и даже будто печальной, так что мне перехотелось ещё больше расстраивать её своими упрёками.
– Как вы себя чувствуете?
Я оказался не готов к тому, чтобы выплеснуть злость и раздражение от двух неудачных дней на виновницу всех этих неудач. Когда на тебя смотрят такие большущие глаза огорчённого сенбернара, да и ещё эти по-детски надутые губы заботливо справляются о твоём состоянии, просто невозможно злиться. Это как наорать на щеночка, нацедившего лужу в твой башмак. Когда он смотрит своими блестящими пуговками из-под треугольников бровей и прижимает хвост к животу.
У мисс Джеймс, к счастью, не было хвоста. Зато глазки-пуговки поблескивали так, словно что-то изо всех сил удерживало слёзы за её ресницами. И я просто не смог ей нагрубить.
– Уже всё в порядке. – Выдохнул я всю злость. Теперь раздражался скорее на самого себя за бесхребетность. – Меня быстро подлатали, так что я снова дышу полной грудью.
– Вы меня так напугали! Не делайте так больше.
Ну сущий ребёнок!
– Только если вы больше не будете травить меня пирогами. – Что ж ты делаешь! Хотел отругать её за эту выходку, а получается насмехаешься сам над собой, лишь бы не расстраивать и без того расстроенную девушку ещё сильнее. Когда же я стал таким мягкотелым?
– Обещаю, такого больше не повторится. – Пылко пообещала девушка и села на кресло. Моё любимое, что я сам всегда занимал. Могу поспорить, что на обивке всё ещё остались полушария моей пятой точки. – Надеюсь, вы на меня не сердитесь.
– Нет. – Соврал я. – Благодаря вам я остался жив.
– Я боялась, что медики не успеют. Но как они попали в квартиру?
– Я не закрыл входную дверь.
– Довольно безалаберно с вашей стороны.
Неужели она решила меня отчитать? Я проявил такое великодушие – засунул своё негодование куда подальше, чтобы не портить ей день ещё сильнее, ведь кто-то до меня явно постарался. А она говорит со мной, как с малым ребёнком, бросившим конструктор посреди ковра.
– Старая привычка. В Берлингтоне мы редко так делаем.
– Вы не в Берлингтоне. – Напомнила мисс Джеймс, словно я мог позабыть.
Даже с закрытыми окнами кругом стоял такой шум, словно квартира находилась прямо на обочине, в метре от проезжей части. Словно я сидел на диване посреди тротуара, а мимо сновали сотни незнакомцев, встревая в мой мир своими разговорами и запахами. Голоса, ропот колёс, гудки и ещё миллионы звуков, что сливались