– Вер…
– Борь, – жестикулирую, чтобы замолчал и внимательно рассматриваю записи в карточках.
Споры в студии у нас в последнее время уж слишком жаркие. На носу выборы нового мэра и депутатов в городскую думу. Предприниматели почувствовали смену власти, каждый пытается продвинуть своего выдвиженца и опорочить конкурентов. Отстаивать нейтралитет и политику нынешнего мэра становится всё сложнее, но пока мне хватает на это природного чутья, деликатности и женского обаяния. Может, и не сильно пока растолстела?..
– Давайте всё же отдохнем, – волнуется Ира.
– Успокойся. Никто не узнает.
– Твой охранник обязательно разболтает. Этот мужлан…
– Стёпа, – усмехаюсь. – Он на самом деле очень милый, Ир.
– Только с тобой, – сквозь зубы цедит редактор, зло зыркая на посматривающего в нашу сторону охранника. – У него все мозги в мускулы ушли.
– Судя по тому, как ты на него смотришь, Ира, даже если бы Стёпины мозги были размером с мозги кашалота, они бы интересовали тебя в последнюю очередь.
– Скажешь тоже, – её лицо краснеет. – Извращенка.
Деловито поправляю лацканы пиджака и склоняюсь к ней поближе, шепча:
– Пригласи его на ужин или хочешь… я приглашу?
– Ой, а ты можешь, Вер? – мой редактор закусывает губу и смущенно улыбается.
В свои тридцать два становится девчонкой совсем. Вздыхаю и накрываю ладонью её локоть.
– Конечно, могу. Стёпа хороший. Правда. Ему просто нужны хорошие руки… и, желательно, ноги.
– Ве-ра, – смеется Ира.
– Я всё устрою, – подмигиваю и немедленно перестаю улыбаться. – Так. Мы будем сегодня работать или все пойдем с Борей листовки возле телецентра раздавать?
– Всё готово, – хмуро отзывается Марсель. – Не ругайся, Вер. Ребят, поехали…
***
Разминая затекшую шею, выбираюсь из студии уже после обеда. Морщусь, рассматривая легкие балетки на тонкой, картонной подошве. Ну кто придумал настолько уродливую обувь? Что в ней прекрасного? Что она может подчеркнуть в женской красоте?..
В кабинете натягиваю на ноги свои любимые высокие сапоги на низкой платформе и захватываю с вешалки серое пальто. Стёпа отпросился скататься по делам, а я так проголодалась, что решила прогулться до того ресторана.
– Стоянова, – слышу громкий возглас сзади, когда медленно двигаюсь по коридору к выходу.
– Чего тебе, Вознесенский? – разворачиваюсь, завязывая потуже пояс на пальто.
– Ты как? Ещё не родила?
– Ты узнаешь первый, Артём.
– Дай-то бог, – он зло скалится и дышит на меня вчерашним перегаром. – Жду, когда отмечу твой декрет своим появлением на экранах.
– Мне кажется, ты сопьешься раньше, – замечаю едко. Черт. Не хотела