Темный взгляд почти осязаемо, словно касаясь, перетекал по мне, оставляя за собой раскаленные следы на коже. Заставляя все сильнее подрагивать мои пальцы и покрываться мурашками спину и плечи.
Взгляд скользнул выше, к ключицам, прошелся снизу вверх по шее, словно пробуя гладкость ее кожи. Погладил лицо и, наконец, зацепил мой взгляд.
На несколько мгновений мы застыли, глядя друг на друга, и меня медленно, лишая воли, начало затягивать в темную, непроницаемую бездну его лихорадочно расширенных зрачков.
Когда я, наконец, отвела взгляд и глотнула пересохшим горлом, собираясь с силами, чтобы начать возмущаться, этот урод поморщился и небрежно произнес:
– Ничего особенного, Снежок. Все как у всех.
Говорю же, придурок.
Потом были мои вопли и вызов в номер управляющего.
Его недоумение по поводу моего недовольства:
– Видимо, мадам невнимательно слушала, так как мадам известили, что в отеле остался единственный номер с двумя спальнями. И предложили разделить этот номер с другим постояльцем, который дал на это свое любезное разрешение.
Заполнив формуляр и поставив в нем свою подпись, мадам дала согласие на заселение в этот номер. Один на двоих с чудесным соседом.
Соседом, в лице небритого придурка. Про две спальни я слышала, а вот все остальное, почему-то пролетело мимо моих ушей.
Поняв по моему виду, что один из нас неправ, и это точно не я, управляющий предложил, решить проблему по-другому – отель вернет мне уплаченную сумму, плюс некоторую компенсацию за моральный ущерб. Также отель оплатит такси, на котором я смогу доехать до любой другой гостиницы.
С этими словами толстячок откланялся и слинял из номера.
А я, под насмешливым взглядом небритого придурка, устало села на диван и закрыла глаза: в какой другой отель? Я перерыла все сайты, пока сидела на диванчике в холле!
Нет в Каннах ни одного свободного номера на ближайшие три недели. Ни в самых дорогих гостиницах, ни в частных апартаментах, ни даже в хостелах… Нету! Если только собачья конура по цене королевского дворца, но туда я точно не поеду.
Поняв, в какую жо… жесткую ситуацию попала, я расстроено замычала и по детской привычке, от которой никак не могла избавиться, вцепилась себе в волосы.
Тут же послышался смешок, и небритыш, за все это время даже не поднявшийся с дивана, назидательно произнес:
– Бумеранг, Снежок… Грехи – идеальный бумеранг, сколько ни отпускай, все равно возвращается. Но если хочешь очистить свою карму, можешь сварить мне чашку кофе, и тебе зачтется. В моей спальне есть все необходимое…
Я открыла глаза и медленно повернула к нему лицо:
– Как тебя зовут, добрый самаритянин, заботящийся о моей душе? Мне же нужно знать, какое имя написать на твоей надгробной плите.
Не отвечая, придурок вдруг резко дернул меня к себе. И не успела я пискнуть, как оказалась сидящей у него