– Когда как. Вы, товарищ старлей, сейчас сюда угодили в самый, что ни на есть тихий сезон – большинство ребят на полевых работах, а молодёжь ещё не привезли. Так что тут тишина и спокойствие – и «до меня» бегают не так и часто – максимально, что может быть – драка пьяная или из-за спора о том, кто из художников ходил без уха – Ван Гог или Гоген. А вот тут смотри-ка…сцапали этих голубчиков – они у морга доски из стен осторожно выпилили и кости своровали, да в мешок. Ну, тут мы их и сцапали. И что главное – молчат, ничего не говорят. А по-нашему понимают, если что…
Елена, закручивая волосы в хвост, зашла в комнату и посмотрела на задержанных. Те, мрачно, посмотрели на неё, но промолчали.
– Это ученики шамана, – проговорила она. – Смотрите, какие на них одежды – ни один вор бы не полез воровать что-то, обрядившись в такие вот рубашки. Кстати. Они расшиты не просто красивыми картинками, а специальными рунами и надписями, которые, как я вижу, очень и очень древние. Вон у того парня на спине вышит знак, который в США, на Аляске, находили только у шаманов. А вон там явно обмотанные шкурками колокольчики – что бы приведений отпугивать. Оружие у них какое никакое было?
– Только вот это, – Василий показал короткую дубинку, сантиметров тридцать длинны, украшенную какими-то завитушками. – Но они даже не пытались ей нас бить. Да что там – даже достать не пытались, что бы нас ей треснуть.
– Может просто не успели, – проворчал сидящий в углу парень, чистящий ногти перочинным ножом. – Хотя, конечно странная дубинка. Что это?
Елена взяла дубинку с легкой брезгливостью и повертела перед глазами.
– Это ритуальная дубинка из бакулюма моржа или кита – сейчас не могу точно сказать что.
– Бакулюм?
– Это такая кость в организме многих животных – служит для поддержки… Мужских снастей.
Василий отбросил дубинку в угол и, выматерившись под нос, пошёл мыть руки.
Елена вздохнула и подобрала бакулюм двумя пальцами.
– В общем, служит для поддержки мужских снастей у зверей. У человека её нет. Считается сосредоточием мужской силы и служит важным ритуальным предметом у шаманов…
– А я смотрю, ты в этом деле разбираешься, – прогудел чей-то голос, а затем в комнату, сопровождаемый Бегемотом и Иннокентием, вошёл невероятно колоритный человек.
Он был невысокий чуть-чуть ниже Елены, и судя по всему, ненамного шире её в плечах. Оде он был в немыслимую одежду, сшитую из совершено разных по цвету и размерам шкур, да ещё украшенную бубенцами, бусами, стеклянными украшениями и ещё бог ведает чем – из-за чего сильно смахивал на убежавшую с детского утренника ёлку.
Самым удивительным было его лицо – оно было не просто жуткое, а ужасное – какой-то мастер-хирург отрезал ему нос, подрезал уши, так что они оттопыривались в стороны, и вставил вместо обычных зубов – какие-то керамические зубы, для создания которых явно были взяты зубы акул. Так же он сшил ему веки – причём не просто сшил,