– Я ем, ем. – Подцепив на вилку кусок жареного яйца и кружочек соленого огурца, я отправила их в рот. – То есть ты с ним связываться не советуешь?
– А что… – Кирьянов закашлялся в кулак до слез в глазах. – Блин! Не в то горло… – Он несколько раз шумно отхаркнулся и выдохнул, утирая глаза. – А что, есть повод связываться?
– Есть, кажется. Поэтому и спрашиваю.
– Мой тебе совет – если есть возможность обойтись без его участия, обойдись. Очень противный мужик. Все коллеги его об этом говорят. Закон от буквы до буквы вызубрил, а с людьми работать не умеет.
– Может, и обойдусь. Пока и дела-то нет никакого.
Владимир Сергеевич уткнулся в свою тарелку, и я не смогла не поддеть его:
– А жена не будет ревновать, что ты у чужой бабы ужинаешь?
– Она знает, что я у тебя, а не у бабы.
Я вздохнула:
– Владимир Сергеевич, ты скотина. Оскорбил меня и не заметил.
– Где это я тебя оскорбил? Приехали! Готовлю, тут, понимаешь. Лекарства ей покупаю…
– Да шучу я, не злись. Давай расскажи, что там за дело было с самоубийцей.
– Почему оно тебя интересует? Я в подробности, вообще-то, не вдавался. Но дело чистое. Стопроцентное самоубийство. Девочка переживала разрыв с парнем, впала в депрессию. Пришла на мост сама, в одиночестве спрыгнула с моста на глазах у свидетелей. Пока туда-сюда, вытащили – не дышала. Признаков насильственной смерти нет. Там неглубоко, но она плавать не умела. Так что точно знала, что делает.
– Шоколадно. Не дело, а конфетка, – сказала я. Кирьянов усмехнулся своим особым смешком, который он обычно использовал, когда речь заходила о его обширном профессиональном опыте.
– Так и есть. Практика показывает, что первоначальная версия обычно самая правильная. Мы же не в детективном сериале живем, дорогая моя. У нас, если дело похоже на самоубийство, то, как правило, им и является.
– Ты не хуже меня знаешь, что это не всегда так. Иначе у меня не было бы работы.
Кирьянов удивленно посмотрел на меня:
– Ты что, взялась доказывать, что девушку убили? Каким, интересно, образом?
– Не знаю. Я пока ничего не знаю. Догадки строить рано.
– А кто клиент? – спросил Кирьянов.
В этот момент у меня в подушках зазвонил телефон.
– А вот это клиент, может, и звонит.
Номер был мне неизвестен, но интуиция подсказывала, что сейчас я услышу голос Саши.
– Алло.
– Добрый вечер. Простите, это Таня?
– Да, это я. Добрый вечер.
– Меня зовут Саша. Александра. Я… В общем, ваш телефон мне дал дядя Леня Стрепетов. Леонид Леонидович. Он сказал, вы в курсе. – Голос был дрожащим, неуверенным и почти испуганным.
– Да, Саша, я ждала вашего звонка.
– Вы извините меня – я обещала дяде Лене, что позвоню через две недели. Он сказал, у вас спина болит, и велел пока не беспокоить. Но я не смогла столько ждать.
– Ничего страшного. Я все равно не собиралась лечиться две недели. Только ему не говорите. Вы звоните, чтобы