Зайдя в квартиру офицера, я не заметила, что держу в одной руке цветы, а в другой бутылку и, почувствовав ее в руке, сделала еще один большой глоток, рука, которой не было, почти перестала болеть.
Когда мы зашли, в квартире или комнате уже повсюду горел свет, посередине квартиры, чуть не касаясь потолка, был широкий светодиодный светильник в форме иероглифа обозначающего слово «мудрость». Большая двуспальная кровать со скрытыми ножками и подсветкой под ней, висела над полом. На полу лежал ковер, по которому прошлось, наверное, миллиард человек, но сейчас это было модно, и потертость придавала ему шарма. Белый, кожаный, широкий диван, перед большим плоским телевизором, а между ними был стеклянный журнальный столик. Универсальный тренажер, совмещал в себе все и сразу, приютился в углу. Черная, под состаренное от воды дерево, кухня находилась в другой стороне от тренажера. В пространстве между ними были три, скрытые двери, туалет, ванна и гардероб, а вся стена была раскрашена в горный пейзаж.
Виктор забрал у меня бутылку и цветы, после чего помог снять и повесить шубу.
Он вернулся с бокалом, в котором был квадратный кусочек льда.
– А вот это лишнее! – сказала я и, выловив лед, бросила его сидя на диване в раковину на кухне.
– Можно поинтересоваться, что с тобой случилось? – тихо спросил он, сев на противоположную сторону дивана.
– Ты сейчас о чем? – переспросила его я.
– Гала, ты прекрасно знаешь, о чем я – немного нервничая, от моей придурковатости, ответил он.
– Автокатастрофа! – я подняла обе руки вверх, показывая взрыв.
– В молодости в меня въехал огромный грузовик, как я выжила, я не помню, но когда очнулась, руки уже не было, это было не больно, только потом остались фантомные боли и все – ответила я и сняла пиджак. На мне была рубашка без рукавов, и я показала Виктору свой протез.
– Очень хорошая работа, он почти не отличается от твоей настоящей руки, и если завязать бинт или надеть повязку на смыкание, его действительно не отличишь от настоящей руки – говорил Виктор и как маленький мальчик, которому показали новую игрушку, рассматривал мою руку.
– На запястье есть скрытые кнопочки, которые позволяют мне манипулировать ладонью и пальцами, там около миллиона комбинаций, я сама их даже близко все не знаю, но когда появляется свободное время, я играюсь – сказав, засмеялась я и нажала несколько кнопок, пальцы сжались в кулак и разжались.
Пультом, лежащим на столике, я включила телевизор, где шли новости и, допив стакан, протянула его, держа протезом Виктору.
Он взял его так осторожно, как будто боялся сломать мне руку и пошел наливать мне очередную порцию.
– Расхотелось флиртовать с калекой? – громко спросила я.
– Дура ты Гала, разве это важное в людях? –