– Володя, это бред. То, что ты говоришь. Полный бред. Что Василий говорит? Созванивался сегодня?
– Да, конечно. Сразу утром и беседовал с ним. Заехал перед работой. Дело Маслова забрали комитетчики. Не знаю, почему. Они ничего Василию Андреевичу не объяснили. Но сами знаете, эти товарищи никогда ничего не объясняют. А вот супруга…там все очевидно. Самоубийство. Тем более, предсмертная записка имеется. Но Вы поймите, если чекисты взялись за инженера, но при этом приезд все равно подтвердили, значит, ничего страшного не произошло. Значит, Комитет не считает опасным показать ему наш город и наш завод. Мы-то зачем будем упираться рогом? Я предварительно сказал во время разговора с Москвой, что ситуация решилась. Но они ждут Вашего подтверждения.
– Володь…О ком ты говоришь все время? Кто «он»? Чей приезд?
– Максим Сергеевич, ну, Вы что? Стоял вопрос, попадает ли наш завод в список мест, которые посетит делегация. Теперь точно известно, что попадает. Они поедут сначала на Атомную станцию. Из наших с ними будет Косыгин. Здесь встречает первый секретарь Воротников. – Калинин говорил быстро, скороговоркой.
Словами давился, глотая их вместе со слюной. Особист волновался все больше. Так понимаю, из-за моего упрямого нежелания закрывать глаза на ситуацию с Масловым.
– Володя! Кто «они»?! Кто «он»?! Я не понимаю ни черта!
– Фидель Кастро. – Выражение лица у Калинина было такое счастливое, будто он назвал совсем другое имя. Например, дедушка Мороз.
Я нервно хохотнул. Это вышло, между прочим, непроизвольно. Чисто реакция организма. Точнее расшатанной в конец психики.
– Володя…ты заговариваешься? Или бухал? Бухал?! Ну-ка дыхни! – Наклонился к особисту и потянул воздух носом. Да потому что какой, нахрен, Фидель Кастро? Калинин угорает?
– Максим Сергеевич! Ха! – Калинин с чувством выдохнул прямо мне в лицо. Имелся лишь запах табака, что вполне логично, учитывая, чем мы сейчас занимаемся. – Знаете же, я на работе ни-ни. Ну, Вы чего? Мы ждали этого момента столько времени. Представляете, лидер «Острова свободы» в нашем городе, на нашем заводе. Это событие, которое на всю жизнь запомнится. Детям будем рассказывать. Или внукам. А тут наша история с Масловым… Это хорошо, Анна Степановна призналась…
Калинин тут же осекся, понимая, что именно сказал.
– То есть … что она повесилась, конечно, плохо. Но то, что призналась, это – хорошо. Из-за случившегося рассматривался вопрос об изменении маршрута и списка мест, которые посетит делегация. Однако, теперь все хорошо. Я уже отчитался по Маслову но Вы же понимаете, Москва ждет Вашего заключительного слова.
– Подожди… – Я выбросил окурок, а потом потянулся за второй сигаретой. Потому что нервы вообще ни к черту. Если меня не хватит инсульт,