Так, а что делать с лопатником?
Фраерок вряд ли сильно пострадает, судя по пальто и прикиду его совершенно случайно занесло в автобус. Такие привыкли возить жопы в неплохих машинах, слушая музыку и вдыхая охлажденный кондиционером воздух. Так что не обеднеет.
Лох не мамонт – лох не вымрет…
Я вздрогнул.
Да что это со мной? Что за херня происходит? Откуда такие мысли? Нет, я не преступник, я всего лишь хулиган!
А другие?
Другие люди, которых я встречал во сне за десять лет, они считали себя преступниками? Вряд ли, скорее всего они считали себя ошибочно посаженными. И совершенно точно были уверены, что ни хрена они не виноваты.
Даже Сивый. Да, даже он…
Конечно же за десять лет я немало повидал всяких-разных. Кто-то был уродом с большой буквы, как Сивый, а кто-то всего лишь запутавшимся человеком, к сожалению переступившим закон.
По нашей стране много ребят и девчат, которые идут в тюрьму без страха. А чего нам бояться-то, если с детства привыкли к ограничениям и жестокости? Мы рожаем в шестнадцать-восемнадцать лет, много работаем, нередко в тяжелых физически условиях, не имеем возможности следить за собой.
А уж как это так – справить праздник и на сухую? Без водки или прочего алкогольного? Достаточно вспомнить «Мало пить – зачем пачкаться» и прочие аналогичные пословицы. Что тоже накладывает серьезный отпечаток на наш «замкадочный народ».
В тридцать мы выглядим как состоявшиеся, глубоко взрослые люди. К сорока у нас уже внуки. Но самое страшное – к этому моменту у нас создается ощущение выполненности жизненной программы и пропадает понимание, зачем мы живем?
Не у всех, конечно. Но у многих. К пятидесяти мы выглядим, как глубокие старики, и наше поведение соответствующее.
Если кто-то дожил до семидесяти – это праздник и чудо. И ведь мы не являемся глубоко криминализированными и опасными для общества. Но наши преступления чудовищны и примитивны. В основном это убийства и нанесение тяжких телесных повреждений в состоянии алкогольного опьянения.
Реже – воровство, которое носит случайный, несистемный характер. Отношение к содеянному обычно равнодушное. Благодаря улице и общению с такими же людьми, мы не понимаем всей тяжести произошедшего и воспринимаем тюрьму как часть жизненного пути, который предрешен кем-то свыше. И у нас невольно вырабатывается поразительное смирение перед тем, что мы называем судьбой.
Да, мы с детства усвоили фразу «От тюрьмы и от сумы не зарекайся» и свое нахождение в местах лишения свободы воспринимаем порой спокойно, не видя в этом ни трагедии, ни проблемы. Крыша над головой есть. Трехразовое питание тоже. И оно зачастую лучше, чем то, что мы имели на воле.
Профессионалы. Блатные. Бандиты. Жулики. Как ни называй, но это те люди, которые осознанно (или же сначала неосознанно, а потом осознанно)