От увиденного царь Иван начал дрожать, а царевичу Петру Матвеев закрыл глаза. Стрельцы потребовали выдать им бояр-изменников, список которых заранее подготовили Милославские. Началась резня.
– Да что же вы творите?! Остановитесь! Опомнитесь, еще все можно исправить!
Однако стрельцы продолжили возмущаться. Их невозможно было перекричать. Матвей Фазилов, воспользовавшись ситуацией, вскричал:
– Смерть боярам! Смерть Нарышкиным! Вперед…
– Что ты творишь?! – воскликнул потрясенный Никита.
– Не мешай! Не видишь, мы творим историю!
Люди влияют на время, время – на людей. Люди формируют понятия, правила, законы, а время безжалостно проецирует их ошибки на судьбы потомков. Эти ошибки запускают различные процессы, которые бьют иногда по инициаторам, но чаще – по окружающим их людям и последующим поколениям…
Стрельцам нужны были Нарышкины и их сторонники. Толпа ворвалась во дворец. Царевич Иван забился в угол. Его младший брат Петр изо всех сил вцепился в Артамона Матвеева, но маленького царевича бунтовщики отшвырнули прочь, как щенка, и на его глазах сбросили Матвеева с крыльца на подставленные копья. В царских хоромах ходили вооруженные стрельцы и искали бояр, чтобы совершить над ними суд. Дверь у палат вырубили, а дворецкого повесили на веревке. Стрельцы расставили в Кремле свои караулы, которые не должны были никого ни впускать, ни выпускать. Фактически все обитатели Кремля, включая царскую семью, оказались заложниками мятежников.
Гибель Матвеева и все события того дня произвели громадное впечатление на царя Петра и навсегда оставили свой отпечаток в его памяти. Никита Фазилов видел лицо испуганного мальчика, которого прижимала к своей груди царица Наталья Кирилловна. Шок, ужас, непонимание – вот что испытал маленький царевич. Никите хотелось остановить это безумие, но он прекрасно осознавал, что механизм запущен и кровопролитный процесс неизбежен.
Отец Михаила Юрьевича Долгорукова – Юрий Алексеевич, будучи приближенным к Нарышкиным, как и единственный его сын, был зверски убит. Толпа взбунтовавшихся ворвалась к нему в дом, выкинула его больного во двор, четвертовала, а останки положили на площади напротив его двора. На самом деле его убили из опасения мести за сына Михаила.
Стрельцы всем сердцем ненавидели боярина Ивана Максимовича Языкова – и на то были свои причины. Бунтовщикам не нравилось его пристрастие к розыску по делу полковника Потапа Клементьевича Пыжова, по прозвищу Богдан, из-за которого наказали стрельцов, взбунтовавшихся против своего командира. Бунтовщики обвиняли Языкова во взяточничестве, но, возможно, в этом случае у него была и другая причина выгораживать стрелецкого полковника: он не хотел обнародовать беспорядки в Стрелецком приказе, чтобы не разгневать