Вскочив, подбираю упавший автомат, охаю от прострелившей боли в ноге, отмечаю машинально красные огни, сигнализирующие о разгерметизации, но аварийная система дыхания работает, а дальше становится не до этого.
Четвертый из нападавших обменивается с кем-то из наших очередью, после чего оба разлетаются в разные стороны, разом пропав из вида. Пятый и последний после отчаянного прыжка приземляется относительно недалеко от меня, стреляет куда-то в сторону, затем переводит огонь на меня, но у него кончаются патроны. Следует новый бешеный прыжок, благодаря которому он уходит от моей ответки.
Автомат в руках изрыгает короткую очередь и замолкает – тоже закончился магазин. Хватаюсь рукой за пояс, но ощущаю пустоту, обоймы с патронами вылетели, пока скользил по льду. Искать их нет времени, противник уже перезаряжает свое оружие. Справа каким-то чудом сохранилась граната, срываю её и…
Местность вокруг внезапно озаряется ярким светом. До этого бой шел в полутемноте и в дикой нереальной тишине, прерываемой только короткими криками и непрекращающимся матом в шлемофоне. Цензурные выражения в такие моменты почему-то забываются напрочь, причем все хорошо понимают собеседников. И вдруг теперь все меняется.
Свет моментально слепит глаза, лишая возможности видеть противников. По-хорошему, сенсоры должны затемнить забрало шлема, но так как скафандр поврежден, они срабатывают с опозданием. Пули, выпущенные дернувшимся Чужим, проходят мимо меня, только одна или две царапают левое плечо. Граната, кинутая мной, пролетает расстояние, невозможное на Диземе, но здесь нет атмосферы, поэтому она разрывается вблизи от нападавшего.
Фигура медленно как в замедленной съемке опускается вниз, продолжая давить на спусковой крючок. Пули продолжают вылетать, впиваясь в лед или отлетая от него, пока обойма не закачивается. К этому времени Чужой уже лежит неподвижно.
Медленно обвожу взглядом вокруг, еще не до конца понимая, что танец смерти закончился. Приспособившийся к свету шлемофон выдает четкую картину, позволяя разобраться в произошедшем. Два наших челнока, зависнув над станцией, включили прожекторы. На них нет оружия, поэтому непосредственно в бою помочь они не могут, но оказалось есть и другой способ. Основной отряд противника теперь виден как на ладони и оставшиеся на станции прижимают их огнем ко льду.
Пытаясь исправить ситуацию, Чужие открывает стрельбу вверх, целясь в челноки и даже попадают, но вскоре их огонь стихает. Не сразу, но до меня доходит, что у них если не закончились, то заканчиваются патроны. К тому же вид спускающихся сверху посудин также действует на нервы и через несколько мгновений, уцелевшие начинают скользить прочь, отступая.
Уходят они грамотно, не по открытой местности, пули там все равно догонят, а эффект внезапности потерян, а, прижимаясь к краям долины или вообще скрываясь за камнями. Это приносит результат –