Уже к вечеру мы осознали, что в квартире-то новой есть теперь для жизни всё. Мы испытывали чувство удовлетворения и довольства собой. Но, как бы не хотелось оттягивать время, пришлось собирать вещи.
И тут я почувствовала себя нехорошо: понятно, что такой эмоциональный всплеск не прошёл бесследно, и организм просто не справился – я заболела. Появились жуткая ломота в теле, температура, головная боль – очень тяжёлое состояние. Были даже мысли не ехать совсем и вернуться к тому, что Лёша полетит один, но всё-таки мы решили придерживаться намеченного плана.
Рано утром, позавтракав, мы перекрыли краны, отключили во всей квартире свет, огляделись по сторонам, загрузили оставшиеся вещи в авто и нехотя отправились в путь.
Обратная дорога вышла безрадостной и трудной. Я первая села за руль, потому что знаю свой организм: во время болезни у меня почти всегда есть силы утром, а к вечеру их нет совсем. Так случилось и в этот раз. Я продержалась около пяти или шести часов, но до первого места ночлега нас уже довозил муж. За всю дорогу приятным было только то, что мы рядом, все вместе и приехали в ту самую гостиницу среди гор, куда Лёша хотел нас привезти по пути на море. Тогда переночевать в ней не получилось – слишком поздно выехали и сбили график путешествия. А в этот раз первую нашу остановку на ночлег мы сделали именно здесь.
Вечер был омрачен моим болезненным состоянием. Больше того, следом заболел и младшенький Ваня. Дети ведь всегда перенимают на себя состояние мамы, особенно самые маленькие. Вот и Ване стало очень плохо: поднялась температура, даже жар, его морозило и он совсем отказывался от еды. Было ощущение, что мы участвуем в какой-то эмоционально-физической гонке на выживание. Дорога, болезнь, постоянные звонки, когда есть сеть, какие-то предложения с Лёшиной работы по поводу мобилизации, говорили даже о каких-то обнадёживающих письмах в военкомат от руководства его