Поглядев на шефа, Андрей остро пожалел о том, что явился в его канцелярию в мундире, да еще и с крестами на груди. Бэрден смотрел на него, как побитая собака.
Он пьян – но не очень.
– Флаг-майор Бэрден, – представился он, протягивая Андрею крохотную мягкую ладошку. – Очень рад знакомству, полковник. Я так понял, вы еще в кадрах?
– Это вопрос, может быть, недели, – тепло улыбнулся Огоновский. – Надеюсь, вы согласитесь со мной, когда я скажу, что такая нелепая формальность не должна омрачить наши отношения?
Бэрден поспешно махнул рукой.
– О чем вы говорите, доктор! У вас такая репутация – святой позавидует. Да и все эти годы, что вы провели здесь, на Оксдэме… разве я мог бы усомниться в вашей…
– Компетентности? – осторожно подсказал Андрей, видя, что шеф явно теряется в словах.
– О да, доктор! О чем мы говорим! Может быть, мы… – тот вновь замялся и в конце концов не придумал ничего лучше, как осторожно («незаметно!») провести указательным пальцем по собственной шее, – … пообедаем? Мне просто неприлично быть негостеприимным, когда речь идет о человеке, к которому я, возможно, лягу когда-нибудь под нож.
– Типун вам на язык, – хохотнул Андрей. – А вот от обеда я не откажусь.
В движениях шефа-попечителя появилась знакомая Огоновскому нетерпеливость. Вызвав секретаршу, он приказал ей срочно накрывать прямо здесь, в кабинете – а пока она разберется, что к чему, распахнул сейф и вытащил бутылку редкого коньяка.
– Сам я это не пью, – признался извиняющимся тоном. – Держу пару бутылочек для таких вот случаев. Ну что ж, за знакомство, доктор!
– Польщен, – улыбнулся Андрей. – Ваше здоровье, шеф.
Шеф-попечитель проглотил свой коньяк с большим чувством, может быть, как подумал Андрей, даже восторженно – он встречал таких тихих пьяниц, стесняющихся пить в одиночестве, и все равно пьющих, чаще всего от безысходности; Огоновский спрятал некстати появившуюся улыбку и принялся оглядывать интерьер кабинета. Бэрден, очевидно, не дал себе труда навести здесь подобающий его рангу порядок. Просторный, какой-то даже размашистый кабинет выглядел так, словно здесь до сих пор обитал чин высшей военной администрации, мало озабоченнный порядком: сегодня здесь, завтра там, и какой смысл обзаводиться ковриками и рюшечками… Стол, правда, был огромен – вероятно, он перекочевал сюда с какой-то из старых планет, где служил