Она привалилась спиной к бугристому мешку с овощами, свесив через задний борт ноги, скрытые коричневой юбкой. Пока телега преодолевала небольшой подъем, Суан окинула взором раскинувшийся перед ней лагерь Айз Седай – своей упорядоченностью белые палатки походили на город. Его окружали ровные ряды армейских шатров, размерами поменьше, а уже за ними, в свою очередь, росло кольцо палаток и навесов маркитантов и всех прочих, кто обычно следовал за войском.
Вокруг же расстилался бурый пейзаж: зимние снега уже растаяли, но весенняя поросль была редкой. По равнине были разбросаны дубовые рощицы; тени в долинах и вьющиеся струйки дыма из труб указывали на далекие деревни. Удивительно, каким знакомым и каким приветливым казался ей этот край. Когда Суан впервые попала в Белую Башню, то была уверена, что никогда не полюбит эту местность, с ее совершенно «сухопутными» пейзажами, где морем и не пахло.
Теперь же куда бóльшую часть своей жизни она прожила уже в Тар Валоне, а не в Тире. Порой трудно было вспоминать ту девочку, которая плела и чинила сети и рано поутру отправлялась рыбачить вместе с отцом. Теперь она стала совсем другой – женщиной, которая имеет дело отнюдь не с рыбой, а с тайнами.
Тайны, дающие власть и силу, интригующие тайны. Они стали ее жизнью. Никакой любви, не считая легкого флирта в юности. Нет времени на привязанности и почти нет места дружбе. Только одно составляло ее цель: найти Дракона Возрожденного. Помогать ему, наставлять его, надеясь даже управлять им.
Морейн погибла, выполняя эту задачу, но ей, по крайней мере, довелось повидать мир. Суан же состарилась – пусть не телом, но духом, – заточив себя в Башне, дергая за ниточки и подталкивая мир к нужному пути. Ее усилия были во благо. Время покажет, достаточно ли было этих усилий.
О своей жизни Суан не жалела. И все же в какую-то минуту, проезжая мимо солдатских шатров – на телеге, которая подскакивала на рытвинах и разбитых колеях и дребезжала, как сухие рыбьи кости в пустом котелке, – она позавидовала Морейн. Часто ли Суан находила время, чтобы позволить себе выглянуть из окна и полюбоваться прекрасным зеленым пейзажем, пока он не стал болезненно тусклым? Они с Морейн отчаянно сражались ради спасения этого мира, но для себя не оставили от него ничего, чем могли бы насладиться.
Возможно, Суан совершила ошибку, оставшись в Голубой Айя, в отличие от Лиане, которая, воспользовавшись возможностью, представившейся после их усмирения и Исцеления, перешла в Зеленую. «Нет, – подумала Суан под громыхание телеги и резкий запах репы. – Нет, я по-прежнему намерена спасти этот треклятый мир». Она не может перейти к Зеленым. Хотя, когда Суан думала о Брине, ей хотелось, чтобы кое в чем Голубые больше походили на Зеленых.
Когда Суан была Амерлин, у нее не было времени на привязанности, –