– Тем более что к гитлеровским идеям приучили его вы. В известном смысле, по крайней мере, – усмехнулся Пронин, наливая кипяток в заварной чайник.
Балабанов замахал руками:
– Я никогда не был сторонником нацизма. Просто я люблю прошлое этой страны. Да, персы, парфяне – это арии. В древности – центральная нация, которая дала толчок развития всем ариям. Я рассказывал об этом шаху, а он, со свойственной ему категоричностью, велел переименовать страну. Знаете, они все хотят остаться в истории великими преобразованиями. Переменить название страны – это масштабно! Вот Реза и ухватился за это после одного из наших разговоров…
– То, что вы говорите о центральных нациях, крайне сомнительно с точки зрения марксизма, – заметил Пронин. – И мне все-таки больше нравится название Персия. А вы просто всё запутали с этими новыми названиями…
– Подождите, дорогой Иван Николаевич, но местные жители с древних времен называли свою страну страной ариев. Не я это придумал… Персия – это, по сути, греческое название. Персы – или фарсы, парсы были только одним из племен, населявших Иранское государство. Империю Ахеменидов официально называли «державой Ариев». Империя Сасанидов – Эраншахр. Чувствуете?
– Скажите, Игорь Сергеевич, а вас никогда не вербовали немецкие агенты?
– А зачем? Я общался с немцами, у нас их в недавнее время было много. Но они немного побаивались мою Аннет. Ведь она англичанка. Нет, немцы мне не доверяли. Слава богу, не доверяли.
– Значит, вы работаете на англичан?
Балабанов пожал плечами:
– Не знаю. Возможно, она как-то использовала мои связи, мои знания к пользе своих соотечественников. Но я всегда работал только на науку. И, кстати, не отвергал советского гражданства!
– Мы это ценим. Так что вы хотели мне сказать?
Они приступили к чаепитию. Пронин достал сладких ванильных сухарей и чёрных солоноватых.
– Я не хотел бы новой революции. Мохаммед утвердился у власти. У него немало сторонников в гвардии. И среди казаков. Курпатов теряет влияние… Али-Реза неплохой человек, но шахиня, при всём моём к ней уважении, зря так относится к дружбе Мохаммеда с этим швейцарцем. Мохаммед любит женщин, и вы сами можете в этом убедиться.
– Как?
– Да он уже вторую ночь проводит с вашей укротительницей. Неужели вы не знали?
– Знал, – соврал Пронин. – Но в интимную жизнь наших актёров я не вмешиваюсь.
– А вы вмешайтесь. Чтобы отмести обвинения шаха в гомосексуализме. И объясните шахине, что он мужчина. Даже, я бы сказал, слишком мужчина. Все-таки на земле существуют и другие радости, кроме