– Это верно, – подтвердил Ориноко. Его задел тон Капе-лова. – Большое счастье уметь поворачивать голову хотя бы в одну сторону, точно так же, как и носить её на плечах. Я помню, какой вид имела ваша голова, когда она лежала в канаве.
– Так вот, – сказал Латун, явно довольный поддержкой Ориноко, – если хотите, вы можете служить у меня. Я затеваю большое дело. Люди, откровенно говоря, мне не очень нужны. Я их умею делать сам точно так же, как и оживлять умерших. Но всё‐таки я согласен принять вас на работу. Материал стоит дорого, делать служащих и работников придётся много, так что я охотно воспользуюсь существующими людьми. В частности, вам всё равно делать нечего. Имущество ваше разграблено, жены и детей нет. Кстати, чем вы занимались до того, как были убиты?
– Я был комиссионером чайной фирмы.
– Ну что ж, очень хорошо, – сказал Латун, явно не придавая значения своей фразе, сказанной им только для того, чтобы закончить беседу.
Затем он добавил:
– Посидите здесь пока. Ориноко, составьте список штатов первой в мире Мастерской Человеков. Запишите себя, Кнупфа, Камилла и гражданина Капелова.
Глава третья
Погром продолжался. Крики, вопли, выстрелы, топот, гнусные погромные свистки и шум омерзительнейших операций по преследованию и убийству людей не прекращались почти весь день.
Но Латун решил отправиться в комитет по делам открытий и изобретений, не дожидаясь окончания погрома.
– Надо приступить к работе, – сказал он. – У меня всё готово. Надо получить разрешение. А если потребуется проверка, так это денег не будет стоить: на улице сколько угодно трупов. Я покажу всё, что они захотят, в смысле оживления, переделок и так далее.
Он отправился в комитет в сопровождении Кнупфа и Ориноко.
По случаю погрома работа в учреждении шла с перебоями. Настроение было полупраздничное, полутревожное. Но всё‐таки чиновник спросил у пришедших, что им нужно.
Латун в нескольких словах изложил ему суть величайшего своего открытия и добавил:
– Понимаете, для того, чтобы изобрести какой‐нибудь примус, нужно всё‐таки затратить медь, олово, проволоку, всякие материалы, надо, наконец, жечь бензин. Тут же ничего этого не нужно. Кровь человеческая стоит дёшево, вы видите, как она льётся. По цене её нельзя сравнить с бензином. Она просто ничего не стоит. А человеческое тесто, то есть человеческие ткани, валяются где попало, так что, пожалуйста, проверьте скорее моё открытие и дайте мне скорее патент. Я хочу открыть мастерскую, в которой буду не только оживлять умерших или преждевременно убитых, но и делать новых людей, так как секрет моего открытия вполне позволяет и это, хотя, правда, создание новых людей дороже оживления мёртвых.
Юноши с волнением слушали и в подтверждение сказанного кивали головами.
Латун, проявляя огромную инициативу и полную самостоятельность в своих действиях, всё же любил советоваться