Приезжий ей сразу не понравился – наглый слишком. Стоило увидеть возвращающегося из сельмага Вадима, как она быстро закруглила вынужденную беседу, поспешив занять место у окна и подспудно гадая: пустит Белов приезжих в дом или откажет в гостеприимстве? Отказал… Женщина вздрогнула и поежилась от волны холодных мурашек, пробежавших по спине. Для себя она решила, что накажет родственникам и соседям никогда не задирать молодого знахаря. Не дай бог столкнуться лицом к лицу с испивающим саму душу холодом, льющимся из глаз парня, в один миг ставшего похожим на ту, что взмахом косы отбирает жизнь. В тот миг Лариса подумала, что Вадим убьет городского здоровяка. Тот уже и хрипеть перестал, завалившись на бок, но Белов сумел обуздать ярость и отпустил приезжего дурака. Женщина машинально перекрестилась: вот, Вадимка, и вторая сторона монеты…
*****
Мир менялся, рушился на глазах; то, что раньше казалось незыблемым, оплывало подобно восковой свече. Яркий, трепещущий огонек на конце фитиля дарил не только свет – он открывал глаза на скрытое в тенях, пляшущее под фривольные изгибы пламени…
В голове было на удивление пусто. Мысли, которые роились в черепушке, попрятались в укромных уголках. Сам хозяин пустой головы бездумно пялился на почерневший снег за окном, не замечания ни сквозняка, ни стылого весеннего холодка, облизывающего углы комнаты и оседавшего легкой сыростью на отпотевающих гладких и стеклянных поверхностях. Пробравшись стылыми пальцами под тонкую ткань одежд, холод привел человека в чувство.
Зябко поежившись, Вадим отошел от окна. Уже вечер? Это сколько же он изображал из себя статую? Хорошо в доме голубей нет, а то уляпали бы голову пометом, он бы и не заметил. Старые ходики с грузиками-шишечками, натужно скрипнув, отбили семь часов вечера. Сильно его припекло, однако… Вадим посмотрел в окно. Вечереет, тетка Лариса что-то кричит мужу и гневно тычет рукой в бадью с картофельными очистками и запаренным комбикормом… Парень спохватился – на соседку смотрит, а у самого скотина не кормлена! Быстро переодевшись, он развел с утра запаренный комбикорм теплой водой из бойлера, разделив смесь по ведрам. Большое – Зорьке, маленькое – Темчику, которого он потихоньку прикармливал, отучая от молока, но телок нет-нет, да и пробирался к мамке, выдудонивая ее досуха. Стоило войти в стайку, сразу стало понятно, что парного молока на ужин не будет. Темчик умудрился вновь пролезть к мамке и сделать свое черное дело, оставив нерадивого хозяина без пайки. Нечего, родимый, ушами хлопать и изображать из себя статую. Беззлобно выругавшись и загнав наглого бычка на место, Вадим вычистил навоз и подсыпал на пол свежей соломы. После чего накормил мычащих и кудахтающих, разжившись в летках четырьмя свежими яйцами. За неимением лучших вариантов, на