– Так, Ника, ты сошла с ума, – пробормотала я. – Меня мучают галлюцинации, наверняка из-за отравления, и сейчас я лежу больнице и брежу!
Между тем новые реалии исчезать не собирались. Продолжая оглядываться по сторонам, я нашла-таки несоответствия между комнатой куда меня поселили и той, где сейчас стояла. Тяжёлых бардовых штор точно не было (были в цветочек), кровать развёрнута под другим углом, хотя визуально точно такая же, стены не в обоях под покраску, а простые, дощатые, а из нового – комод у стены; я никогда не видела такой работы раньше. В нашем мире это был бы раритет.
Бочком-бочком, очень осторожно я выскользнула из комнаты в коридор. Кто бы там ни гоготал снизу, он в любом случае лучше неведомой твари за окном, а та – как знать! – возможно упорная и снова полезет. Я содрогнулась. Так что выйти к людям это всегда хорошая идея. Узнаю, что происходит. В глубине души я не верила, что произошло нечто непоправимое. Сейчас узнаю в чём дело и тогда всё встанет на свои места!
Коридор я проскочила в мгновение ока. Он, между прочим, остался практически прежним. Даже количество дверей – я их старательно пересчитала, успокаиваясь. Общий антураж настораживал: всё такое основательное, кое-где даже с резьбой, но после прыжка неведомого существа в окно подобное казалось мелочью. Когда в одной из комнат что-то упало, покатилось и послышались раздражённые восклицания, я невольно сорвалась на бег, стремясь убраться с потенциально опасного места. Разборки лучше осуществлять с вменяемыми людьми, а не нервными. Так что за угол выскочила на всех парах и оказалась на широкой деревянной площадке с перилами. Это было начало внушительной лестницы, двумя пролётами ведущей вниз; с разворотом, так, что оказавшись внизу, человек стоял точнёхонько под «балконом». А сверху, с этого самого «балкона» мне было видно всё. Я охнула. Моему взгляду предстало… кафе, если теперь это возможно так назвать.
Грубые каменные стены, впечатляющие светильники на цепях под потолком, где вместо лампочек толстые свечи, массивная мебель. Крепкие, по всей видимости дубовые, столы располагались двумя рядами, вдоль них стояли предназначенные для сидения такие же основательные лавки с толстыми ножками и кое-где табуреты. Закопчённые местами стены украшали щиты и потрёпанные гобелены. В углу пылал очаг внушительных размеров, предназначенный сразу и для обогрева, и для готовки. Прямо сейчас в нём что-то жарилось, прокручиваясь на вертеле. Рядом с очагом темнел ход в подсобные помещения. А противоположном направлении поражала размерами входная дверь. Из знакомого остались лишь арочные своды, похожими очертаниями взметнувшиеся над головой.
Я в панике оглядывала обстановку, мельком отметив массивные бочки, расставленные кое-где у стен. На их днищах, как за столами, также предавались еде и попойке. Вместо уютного родного кафе дикая вакханалия!