«…Идея обороны отложена, и русская армия будет активной…
В будущих боях русской артиллерии никогда н е придется жаловаться на недостаток снарядов…
Русская армия… явится… снабженной всем, что дала новая техника военного дела…
Русская армия, бывшая всегда победоносной, воевавшая обыкновенно на чужой территории, совершенно забудет понятие “оборона”…».
Что ни слово – то неправда. Генерал Сухомлинов искренне верил в то, что говорил. Но что до того тем русским солдатам и офицерам, погибавшим в неравной борьбе с германским агрессором, потому что военный министр объективно соврал в каждом тезисе? Зачем была нужна эта статья?
Как видим, руководитель русского военного ведомства совершенно ясно дал понять, что русские вооруженные силы готовы к Большой европейской войне. Бесспорно, данная позиция была продиктована убеждением, что предстоящий конфликт растянется во времени не более чем на год. Для ведения такой войны русское военное ведомство действительно сумело поднять русские вооруженные силы на общеевропейский уровень, что само по себе было превосходным результатом, если вспомнить в каком беспомощном состоянии Российская империя находилась после Первой русской революции.
Именно поэтому, уже в эмиграции, генерал В. А. Сухомлинов имел все основания отметить: «Прежде всего, вопрос – готовы ли мы были к войне? В 1909 году, не только безусловно не готовы были, но наша армия находилась в полнейшем развале. В 1914 году же в ней порядок и боеспособность оказались восстановленными настолько, что к выступлению в поход продолжительностью от четырех до шести месяцев, никаких сомнений не возникало»[42]. Генерал Сухомлинов абсолютно прав. Накопленные запасы артиллерийских боеприпасов закончились ровно на пятый месяц войны (первые требования Ставки о радикальной экономии снарядов – декабрь 1914 года), а последние запасы были расстреляны в Карпатах еще за три месяца – к апрелю 1915 года.
Однако все было не так просто – военное ведомство было обязано помнить, что даже борьба с Японией заняла полтора года, окончившиеся поражением, как же можно было рассчитывать за полгода разгромить куда более могущественную Германию и ее союзников? Тем более что в России не обольщались насчет союзнического потенциала: Великобритания воспринималась в качестве морской силы, а на Францию рассчитывали только как отвлечение большей части германской армии на Запад на первом этапе войны.
С другой стороны, и союзники были прекрасно осведомлены о слабостях русской военной машины. Как никто другой, генерал Сухомлинов должен был знать о том, что в русской армии все еще не хватает артиллерии, что военно-промышленная база чрезвычайно слаба, что высший командный состав отстает от требований современной войны. Но ведь и сам генерал Сухомлинов неоднократно похвалялся, что