– Деление коня на четыре части! – сострил Тараскин. – Иначе говоря, четвертование лошади!
– Вовсе нет, как раз с лошадью все в порядке, а запись означает, что конь взял пешку на поле е4, – терпеливо объяснила я.
Разглагольствования окружающих меня здорово отвлекали, а вот Катька была совершенно невозмутима, и первую партию я ей позорно проиграла. Вторую, разозлившись, с блеском выиграла, а третью мы с Катериной, перемигнувшись, быстренько свели вничью, после чего в один голос заявили о желании покинуть душное помещение и подышать свежим воздухом. Как раз вовремя проснулся Масяня и поддержал наше предложение требовательным криком «Гулять! Гулять!».
Остаток дня прошел в веселых хлопотах и подвижных играх на свежем воздухе. В доме было вдоволь спортинвентаря, а также большие запасы теплых носков и перчаток, они оказались особенно востребованы. К вечеру на батарее парового отопления в нашем флигиле рядком сушились мокрые носки, перчатки, варежки, шапки и шарфы. Ротация носков и перчаток осуществлялась беспрерывно, причем никто даже не выбирал, какую пару надеть, главное, чтобы сухую! Мне этот коммунизм в принципе понравился. Я только жалела, что не сумела присвоить одну особенно приглянувшуюся мне пару перчаток – безразмерных, вязаных, с пришитыми изнутри к швам маленькими стальными колечками. Удобно было бы привязать к ним веревочку или бельевую резинку и пропустить ее в рукава Масиной курточки. Правда, перчатки были не подходящего для ребенка цвета – белого. Масе белое на один раз, пришлось бы стирать перчатки после каждой прогулки, запаришься веревочку продергивать то в рукав, то из него.
Вполне благополучно обстояло дело и со сменной обувью. Когда под радиатором выстроились в линию сырые ботинки и сапоги, мы все поголовно переобулись в валенки. Даже Масяне нашлась подходящая пара! Валенки на даче запасливого и предусмотрительного господина Курихина имелись в количестве, достаточном, чтобы снарядить для зимней военной кампании небольшую армию, включая рослых гренадеров и несовершеннолетних сынов полка.
Впрочем, наша небольшая армия быстро разбилась на отдельные отряды. Один, состоящий из Курихиных – Тараскиных, завершил прогулку очень быстро. – Катерина с Вадимом и Андрей Петрович вскоре вернулись в дом.
– Молодые вдвоем побыть хотят, – доходчиво объяснил нам это дезертирство Катькин папочка. – А мне, старику, неохота рисковать на снежных склонах своими старыми костями, в моем возрасте переломы срастаются плохо.
– Кокетничает Курихин, – хихикнула Ирка, проводив ретирующегося Андрея Петровича насмешливым взглядом. – Какой он старик? Ему всего сорок шесть, в прошлом году юбилей отмечали.
– А что до переломов, то господин Курихин с его шарообразными формами меньше других подвержен этой опасности! – ехидно подхватила я.
Действительно, круглый Курихин мог катиться со склона, как мяч, ничем не рискуя. Тем более что