За год работы в райотделе милиции родной станицы Трюховецкой молодой опер насмотрелся на разных чудиков, но живого снеговика он видел впервые. Похоже, география участников международного финансового форума была максимально широкой и захватывала даже Лапландию с Гренландией. Молодому оперу захотелось сбегать на подземную стоянку и проверить, не перепрофилирована ли пара боксов под удобные ясли для упряжек северных оленей.
– Вам чего? – прохрипел снеговик, пугающе кашляя белыми клочьями.
Так и не определившись с половой принадлежностью собеседника, Матвей вежливо сказал:
– Здравствуйте, уважаемое! Один вопросик, если позволите. Вам эта вещица не знакома?
– А что? – недружелюбно спросил снеговик, исподлобья глядя на блестящую штучку, которую опер раскачивал перед его морковным носом, как гипнотизер.
– Кажется, у вас есть украшение из одного набора с этой сережкой? – в бархатных лапах дознавателя блеснули кончики когтей. – Хотелось бы знать – откуда?
– Не знаю, о чем вы! – высокомерно заявил снеговик и хамски захлопнул дверь.
Матвей нахмурился, покатал желваки на скулах и снова занес кулак над дверью, но в самый последний момент удержался от удара: осознание, что он ошибся дверью, выплыло из бездны подсознания и достигло обитаемых глубин. Матвей передвинулся на шаг влево, внимательно изучил два набора цифр в простенке и со стыдом убедился, что так оно и есть: он пошло перепутал двери.
– Извиняюсь, уважаемое, ошибочка вышла, – виновато пробормотал он и переместился к соседнему номеру.
Иногда у меня случаются моменты просветления: бывает, в затемняющем слабый разум мраке сверкнет молния, и тогда за долю секунды я успеваю увидеть нечто важное. Потом, правда, снова наступает тьма египетская, и я уже не понимаю, что к чему, но это уже совсем другая история.
Светлое серебро серьги с густо-красной коралловой висюлькой блеснуло в глаза, и в мгновенном озарении я поняла, что знаю, почему это чужое украшение кажется мне знакомым! Вовсе не потому, что вторая такая сережка по воле случая и добросердечного лопоухого чистильщика бассейнов попала ко мне вчера и лежит сейчас в моем кошельке, в отделении для мелочи. Нет, нет, запоминающееся этническое серебро с кораллом я созерцала и раньше!
– Лилипутское ожерелье! – ахнула смышленая Нюня. – Та цепочка с красненькой кривулькой, похожей на потемневший перчик, которую ты нашла под кроватью в соседнем номере!
– И которую потеряла в другом соседнем номере, – добавила Тяпа, быстро просчитав варианты.
Я согласилась с ней, вспомнив, как надела браслет, подобранный в пыли под кроватью, на руку – он был мне велик и недолго болтался на запястье. В баре, когда я впервые припала к источнику живительной влаги под названием «текила», украшение еще было при мне, я даже пару раз случайно макнула коралловый перчик в широкий стакан. А несколько позже, прогоняя из своего номера назойливого ночного мотылька Андрюшу,