– Ну, фто опять? – недовольно прошамкал он.
Я молча подвинулась, открывая вид на прихожую.
– Ой, ма…
Майор с видимым усилием проглотил остаток пирожка и явно невкусное ругательство.
Я горестно всхлипнула.
– И чего же вы не поделили, девочки? – спросил Лазарчук, присаживаясь на корточки.
– Ты что?! Ты думаешь, это я ее?! – задохнулась от возмущения я.
Серега потянулся и осторожно приподнял Иркины темные очки. Увидев под ними свежий фингал, он присвистнул и укоризненно посмотрел на меня.
– Это она сама себя ударила, – быстро сказала я. – Гимнастическим обручем!
– Как ударила, в сложной позе хатха-йоги? Ты бы еще…
Свободной рукой майор коснулся Иркиной шеи и замер, не договорив.
– Что? – я подползла поближе.
– Да она же живая! – не тая удивления, сказал Лазарчук.
– Жеживая, п-правда?! – заикаясь от волнения, повторила я.
И снова взглянула на кровавые ошметки, запятнавшие мой любимый кухонный фартук так, что, наверное, спасует даже разрекламированный «Тайд». Зрелище было жуткое, я не выдержала и отвела глаза. И вовремя – как раз увидела на пороге двух мужчин в салатно-зеленой форме экипажа «неотложки».
– Кто тут живой, кто мертвый? – без особого интереса спросил один из них.
– Кто «Скорую» вызывал? – добавил второй.
– Мы, – ответила я, не вдаваясь в уточнения.
Говорят, Ньютон открыл закон всемирного тяготения, увидев падающее с ветки яблоко. Не знаю, каким был бы результат, если бы увесистые плоды с яблоневого дерева посыпались градом, да не мимо, а непосредственно на гениальную голову ученого?
То есть, я не знаю, каким был бы результат у Ньютона. В моем случае удивительные открытия, последовавшие одно за другим слишком быстро, перегрузили мозг информацией и привели к временной недееспособности органа мышления.
Спустя примерно час после пробуждения я вновь сидела на своем диване, глядя на темный прямоугольник выключенного телеэкрана, как поклонник соцреализма на «Черный квадрат» Малевича – взглядом долгим, как жизнь после смерти, и столь же бессмысленным.
Угадывающееся в темном стекле отражение отвечало мне неотрывным взором, которому придавали ложную загадочность солнцезащитные очки. Их я надела вскоре после прибытий «Скорой», чтобы не сбивать с толку медиков, которые и меня с моими чудо-глазками запросто могли зачислить в пострадавшие.
Удивительное открытие номер один сделали именно медики, обнаружившие, что Ирка не просто жива, а даже цела и практически невредима! Поразительно убедительную имитацию страшной кровавой раны на груди моей подруги образовал всего лишь лопнувший помидор!
Зная непревзойденную крепость подружкиных нервов, я усомнилась в том,