– Приходи, приходи! Пусть наша мадам хоть на нормального человека, у которого цели в жизни есть посмотрит и правильные выводы сделает, а то сплошная дурь в голове! Телефоны всякие и тупые Шмик-Токи, или как их там. А потом удивляются, что одни московские академии заканчивают и на престижную работу устраиваются, а другие – максимум местный технарь на не пойми кого, а потом вперёд – до конца жизни дворы за копейки мести! А просто вовремя за ум надо было браться!
Несмотря на вечернее время, на улице ещё довольно светло – декабрь в этом году с первых дней порадовал снежком. Мы идём с Женькой вдоль ряда торговых павильонов, уже украшенных мигающими фонариками, и молчим. И умом-то я понимаю, что ни в чём перед подругой не виновата… Но чувство вины всё равно переполняет.
– На самом деле не было там ничего прикольного, – вру, пытаясь разрядить атмосферу. – И вообще Научград этот – как секта какая-то для начинающих научных фанатиков. Я, если честно, чувствовала себя там не в своей тарелке, если не тупицей вообще.
– Надо же, какие инсайты попёрли! – усмехается Женька. – Значит, всё-таки не зря съездила. Ладно, мне теперь туда. Пока!
И она, резко оставив меня одну посреди тротуара, поспешно перебегает через дорогу и, так ни разу и не обернувшись, скрывается за деревьями. А я сначала долго стою на месте, ощущая странную растерянность, а потом спохватываюсь, что об меня уже спотыкаются прохожие, и иду, наконец, дальше.
Едва вижу свой двор, как сердце начинает колотиться быстрее.
…Ушёл, не ушёл?
За попыткой спрятаться от реальности у Женьки дома, я упустила главное – возможность спокойно прислушаться к себе и решить, как быть дальше. Как быть с этим.
И вот теперь мне и отчаянно хочется домой, чтобы успеть увидеть Артёма, и жутко не хочется, чтобы не дай бог его не увидеть. Но ладно, допустим сегодня я ещё найду, где потянуть время, а завтра? Послезавтра?
К подъезду подхожу совсем уж черепашьим шагом, мешкаю на пороге. А потом наконец решаюсь и, рывком распахнув дверь… с разлёта в кого-то врезаюсь.
– Осторожно! – подхватывает меня Артём, а узнав, немного теряется: – Оу… привет. Пришла уже? – И только ещё через пару мгновений, очнувшись, разжимает руки и отстраняется.
Краем сознания я понимаю, что вот он – момент, о котором так мечтала… Но в реале лишь глупо стою посреди прохода и не нахожу вообще ни единого слова для продолжения разговора. Ну что за закон подлости?
– А я, наоборот, уже пошёл, – словно извиняясь, улыбается Артём и осторожно протискивается мимо меня. – Пока!
Я не реагирую. Внешне. Но под коленями томная слабость от его близости, а губы заливаются таким знакомым, покалывающим жаром, что хочется их облизнуть. Словно в замедленной съёмке смотрю как Артём, закинув на плечо конец длинного шарфа, ступает на крыльцо… Но разворачивается вдруг ко мне.
– Ник, я не стал рассказывать Маше, не обсудив это с тобой. Но думаю, что сказать всё-таки надо, причём не затягивая. Как считаешь?
Заторможенно киваю. Как я считаю?