Сентенций ошибся, и эта ошибка стоила ему жизней на некогда целой планете.
* * *
– Нииииииииииииииик! Я пришла! – проорала счастливая младшая Вознесенская. Все эти дни она была в вузе просто в ударе: вокруг неё собралась группа девушек, которые готовы были часами, не отрываясь, слушать её – так ей, по крайней мере, казалось. Её предположения были обоснованными: Вознесенскую, с её умением рассказывать истории, записывали на телефон и выкладывали ролики у себя на страницах, а один наивный мальчуган – иначе этого студента не назовёшь – даже робко попросил у неё автограф. Канал Вознесенской процветал, её окружали лучшие из лучших людей, как чудилось ей, друзья вокруг постоянно были на связи, а фанаты не давали прохода даже в вузе, – что ещё необходимо для счастья? Она не верила, что то, что вокруг неё, называется реальностью. Это так сильно не коррелировало со школой, что Вознесенская не переставала ежедневно удивляться.
Вознесенская сбросила прилипшую одежду, словно старую шкуру, и облачилась во всё новое, купленное недавно.
И открыта натальные карты.
В последнее время Вознесенская нередко смотрела в натальные карты – после того этапа, когда Вася со своим окружением узнали даты рождения друг друга, ей было это особенно интересно. Она упорно потакала своим интересам и лелеяла надежду открыть в натальных картах что-нибудь потрясающее.
Натальные карты могли показаться обычными среднестатистическому человеку – просто круг с несколькими делениями, размеченный под двенадцать знаков зодиака, внутри которого медленно перемещались планеты вкупе с межпланетными аспектами. Но для Вознесенской – о, для неё это было нечто особенное, сверхъестественное. Эти карты оживали перед ней, словно бы становясь объёмными, и открывали перед юной леди