Тупики психоанализа. Роковая ошибка Фрейда. Рудольф Баландин

значение, …k) двоякое толкование, 1) двусмысленность с намёком».

      Что мы приобрели при таком анализе? Видимость использования научного метода. А потеряли смысл, остроумие и, в сущности, само сочинение Леонида.

      Кстати, наукоподобие астрологических измышлений и вычислений осмеял другой греческий поэт, Лукиллий, живший около двух тысячелетий назад. Его эпиграмма весьма актуальна в наши дни:

      Все в один голос отцу предсказали астрологи как-то,

      Что до глубоких седин брат мой сумеет дожить.

      Лишь Гермоген заявил: «Он умрет

      преждевременно».

      Только Это сказал он уже после кончины его.

      Пляска смерти. Гравюра Ханса Хольбейна. XVI в.

      Возможно, немало досадили Лукиллию многочисленные певцы, исполнители собственных песен (возможно, в подражание императору Нерону). Одного из них поэт ославил так в эпитафии:

      Умер поэт Евтихид – сочинитель песен.

      Бегите Все, кто лежит под землей: к вам направляется он.

      О другом певце сказано с эпическим спокойствием:

      Целую ночь распевая с кифарой, убил всех соседей

      Пеньем Симил-кифарист. Жив лишь один Ориген:

      Он от рождения глух. Так природа, лишив его слуха,

      В вознагражденье дала более долгую жизнь.

      В этих примерах остроумия времён Античности, да и в более поздних эпитафиях лишь при большом желании, вопреки очевидности можно усмотреть проявление «инстинкта смерти». К области бессознательного они имеют лишь косвенное отношение. Их можно, пожалуй, упрекнуть в чрезмерной рассудительности.

      Если когда-то врачам посвящали почтительные эпиграммы, то затем о них стали отзываться язвительно. Римский поэт Марциал (I век) писал:

      Врач был недавно Диавл, а ныне

      могильщиком стал он:

      Начал за теми ходить, сам он кого уходил.

      Тут игра слов, о которой много писал Фрейд, анализируя технику остроумия. Но в отличие от зубоскальства, добротное остроумие радует «игрой смыслов». Оно становится острым оружием в руках сатирика.