Военком и другие рассказы. Александр Леонидович Горохов

в кухне льняная занавеска с голубыми ромашками и улыбалась жена.

      – Да, – рассуждал главный менеджер, – уже метастазы пошли. С этой штуковиной ему месяца четыре жить, не больше.

      – Ой, не больше, – поддакивал второй.

      Потом «штуковина», наверное, отрéзалась и я услышал шлепок какого-то куска своей плоти о дно помойного ведра.

      – А с этим года три, а то и четыре протянул бы.

      – Да, да, четыре.

      – А вот с этим, а с этим… – главный задумался.

      – С этим лет двенадцать, – оценил младшенький очередную часть моего нутра.

      – Пожалуй.

      Шлепков было много.

      – Все предопределено, – философствовал главный менеджер.

      – Да, да, как вы, братец, правы, все указывает на это, – поддакивал другой.

      «А как же про то, что все внезапно смертны?» – прошептало в моей голове.

      – А вот это вы, батенька, бросьте! – возмутился Федор Лукич. – Этот ваш Булгаков хоть и был врачом, да, видать, не очень-то сильно соображал в медицине. Иначе не стал бы такое говорить.

      – Не говорить, Федя, а писать, – впервые поправил младший.

      – Не в том суть, «говорить, писать», все одно излагать, – разошелся главный. – Возьмите эпизод про того же Вагнера.

      – Берлиоза, Феденька, там Вагнера не было.

      – Ну, Берлиоза, какая разница! – согласился Федор. – Так вот, совсем у него не внезапная и тем более не случайная смерть. Это же очевидно. Случайность там одна, пролитое подсолнечное масло, всего-то одна сотая процента, а все остальные девяносто девять и девяносто девять сотых, извините меня, цепь закономерностей.

      Мой лоб, наверное, скептически сморщился потому, что Федор Лукич фыркнул и стал объяснять:

      – Во-первых, не заметил масло, значит, нарушение зрительного аппарата, скорее всего близорукость, что для редактора просто очевидно. Во-вторых, споткнулся и упал – нарушение координации опорно-двигательной системы, вероятнее всего из-за артрита, радикулита, да и вообще сидячий образ жизни приводит к атрофии мышц. В-третьих, погибший не смог вскочить, увернуться от трамвая, в конце концов отползти, а это следствие заторможенных реакций, что уж точно результат склероза головного мозга. Эт цетэра, эт цетэра. И все перечисленное есть закономерный результат образа жизни вашего Вагнера или, как его там, Берлиоза. Так о каких случайностях вы говорите, молодой человек? – победно завершил главный менеджер.