Разувшись, прохожу на кухню и вижу на столе записку: “Я ушла на молокозавод, буду к семи”.
– Что там? – спрашивает Леша, водружая пакеты на стол.
– Мама на молокозаводе.
– Так мы одни дома, – говорит он игривым голосом и обнимает меня за талию. – Чем займемся?
– Поговорим? – предлагаю я.
– Потом – обязательно, а сейчас иди сюда, – бормочет он и впивается в мои губы поцелуем.
Наш секс быстрый и суматошный, как будто мы куда-то спешим, хотя до маминого возвращения еще полтора часа. Но я спешу поговорить с Лешей, поэтому поторапливаю и его.
– Что такое, Люб? – бормочет он, когда я заставляю его скатиться с меня на кровать. – Случилось что?
– Просто хочу попробовать сверху, – бормочу ему в губы.
Целую, а он медленно опускает меня на себя. Двигаю бедрами, устраиваясь и пытаясь поймать ритм. Но мы оба не попадаем. Когда я пытаюсь насадиться на него, Леша отступает.
– Да что такое? – психую я, а потом улыбаюсь. – Лежи смирно.
Он тоже улыбается и закидывает руки за голову.
– Не шевелюсь, – произносит он. – Давай сама.
Снова опускаюсь и поднимаюсь. Ловлю ритм и понемногу начинаю ускоряться.
– О, – вылетает из меня удивленно. В этой позе совсем другие ощущения.
– О? – переспрашивает со смешком Леша и кладет руки мне на бедра.
– Да, – выдыхаю и, прикрыв глаза, двигаю бедрами вперед-назад, скользя по его члену. – Хорошо, – сипло добавляю я.
Упираюсь ладонями в его грудь и ускоряюсь еще немного, а потом еще, пока моя езда не превращается в бешеные скачки.
– Люб, притормози. Медленнее. Я почти. Замедлись, – просит он сдавленным голосом, но я не слушаюсь, и через секунду Леша кончает.
Я падаю ему на грудь, приподнимаю бедра, чтобы он выскользнул из меня, а потом скатываюсь ему под бок. Мы медленно целуемся, ласково тремся носами. Я щурюсь от удовольствия.
– Нам надо одеться, – наконец произносит Леша. – Скоро мамка твоя придет, а мы тут в непотребном виде.
– Ты прав, – стону тихонько. Мне так не хочется вылезать из его объятий. В них уютно и тепло. Как же хочется прямо так и уснуть!
Но Леша правильно говорит, так что мы поднимаемся и начинаем одеваться.
– Леш, мне сказали, что ты спутался с рэкетирами, – решаюсь произнести то, что тревожит меня почти целый день.
– Кто сказал?
– Юлька. Ей кто-то ляпнул.
– Вот именно, что ляпнул. И ты поверила?
– Я никому, кроме тебя, не верю. Знаю, что ты скажешь правду. Скажешь ведь?
– Да уже говорю, Люб, – произносит он, садясь на кровать и натягивая носки. – Я работаю на стройке, а по ночам разгружаю вагоны. Хочу как можно скорее перевезти тебя в столицу. Может, учиться пойдешь. Профессию получишь и будешь на нормальной работе работать. Ходить на каблуках в офис, губы красить. А не вот это.
Он протягивает руки и, взяв мои, целует ладони, истыканные занозами и с первыми