– Тави! – вскричал молодой человек, сидевший в седле. В его голосе радость боролась с гневом. – Во́роны, что ты делаешь? Это ты бросил камень?
– Можно и так сказать, – ответил Тави.
– Ха! Неужели ты наконец овладел простейшей магией земли?
– Еще лучше, – сказал Тави. – У нас появилась римская боевая машина. Точнее, она у нас была, – поправился он, взглянув на обломки.
Макс разинул рот, но не нашелся что сказать. Это был молодой человек, полностью вошедший в возраст, высокий и сильный, с мощными челюстями, сломанным несколько раз носом и волчьими серыми глазами, и, хотя Макса никто не назвал бы красивым, лицо его обладало удивительной привлекательностью.
Он спрятал меч в ножны и соскочил на землю.
– Римлики? Те парни, которые, по-твоему, не обладали никакими способностями к магии, так же как ты?
– Этот народ называл себя римлянами, – поправил его Тави. – А то, что они сделали, называют римским. И да. Хотя меня удивляет, что ты хоть что-то запомнил со времен обучения в Академии.
– Не надо меня в этом винить. Я делал все, что в моих силах, чтобы этого не произошло, но некоторые лекции запоминались сами собой, – сказал Макс, не спуская глаз с Тави. – Знаешь, ты едва не снес мне камнем голову. Я упал с лошади. Со мной такого не случалось с тех пор…
– С тех пор, как ты в последний раз напился, – с усмешкой перебил его Тави и протянул ему руку.
Тот улыбнулся в ответ и пожал протянутую ладонь:
– Фурии, Кальдерон. Ты все еще растешь. Ты стал таким же высоким, как я. Ты уже слишком стар для этого.
– Должно быть, пытаюсь компенсировать потерянное время, – сказал Тави. – Макс, ты знаком с мастером Магнусом?
Магнус поднялся с земли, отряхнул пыль и нахмурился:
– Этот умственно отсталый – сын Антиллуса Раукуса?
Макс повернулся к старику и, к удивлению Тави, ужасно покраснел, несмотря на загар.
– Господин, – смущенно сказал Макс, наклонив голову. – Вы один из тех людей, которым мой отец просил передать свое почтение, если я с вами встречусь.
Магнус изогнул серебристую бровь.
Макс посмотрел на развалины машины:
– Хм… сожалею о вашей… римской штуковине.
– Это боевая машина, – жестко сказал Магнус. – Римская боевая машина. Мы нашли гравировки на камнях, где ее называют мулом. Однако, возможно, мы что-то напутали, поскольку в ранних текстах таким же словом римляне называют солдат своих легионов… – Магнус покачал головой. – Я снова отвлекся, прошу меня простить. – Старик посмотрел на изувеченное устройство и вздохнул. – Когда ты в последний раз разговаривал с отцом, Максимус?
– Примерно за неделю до того, как сбежал и вступил в легион, господин, – ответил Макс. – Около восьми лет назад.
Магнус укоризненно фыркнул:
– Насколько я понял, тебе известно, почему он с тобой не разговаривает?
– Да, – тихо ответил Макс; Тави уловил печаль в голосе друга и сочувственно поморщился. –