– Знаешь, – она погладила подбородок, – я думаю о той ночи каждый день. Как так получилось, что ты не попытался сказать отцу правду? Ты просто… Забил на это.
Я пытался. Просто он не слушал.
– Для чего? Я получил то, что хотел. Теперь мне не нужно лицезреть твое уродливое лицо каждый день, – ответил я, загнув страницу в книге и отложив ее.
– Ты сказал правду? О том, что тебе теперь все равно. – Ее маска спала, как и насмешливая улыбка.
– Каждой фибре моего тела.
– Что ж, к твоему сведению, я тоже тебя ненавижу!
– Это что, конкурс на самые бестолковые факты? – Я огляделся вокруг в изумлении, прежде чем снова взять книгу с зевком. – С чего ты решила, что меня это волнует?
Все произошло слишком быстро. Грейслин зарычала и прыгнула на меня, пытаясь столкнуть с наклона крыши. Я споткнулся в шаге от падения, прежде чем схватиться за вентиляционную трубу. Я был еще в нескольких шагах от края. Грейслин застонала от разочарования, пытаясь столкнуть меня ногами. Она хотела убить меня. Намеренно сломать мне шею. Эта девчонка – психопатка.
– Падай! Ох, умри наконец! – Она продолжала отчаянно брыкаться, пытаясь достать до меня. Я обхватил одной рукой вентиляционную трубу, а второй схватил ее за ногу и потянул к себе. Она ахнула, перевернувшись на живот и пытаясь подняться, как мокрая кошка в ванне.
Я не отпустил ее лодыжку, но залез на уступ с ней. Когда мы добрались до верха, то я перевернул ее на спину и сел сверху. Я не хотел рисковать возможностью ее новой попытки убить меня.
Она подняла кулаки в воздух, пытаясь ударить меня в нос, в щеку, в шею. Я схватил ее за запястья и грубо пригвоздил по обе стороны от ее головы. Она застонала от боли. Я кое-как сдержался, чтобы не ударить ее.
– В чем твоя проблема, а? – закричал я.
Она быстро дышала подо мной. Ее грудь вздымалась и опускалась, а еще, на ней не было белья. Я сглотнул, чувствуя себя странно, будто по мне сейчас пробежится дрожь, а еще я не был и наполовину зол, как следовало бы. И это было паршиво, потому что, может, я ненавидел ее, но я не ненавидел ее тело.
– Поцелуй меня. – Она облизнула губы, ее темный взгляд опустился на мои губы.
– Что? – непонимающе спросил я.
– Поцелуй меня, придурок. Я хочу, чтобы ты стал моим первым. – Она попыталась высвободиться, рассмеявшись.
Она раньше не целовалась? Мы были почти одного возраста. Хотя я до сих пор был девственником, но много целовался, получал удовольствие сам и даже трахал пальцами двух девушек на лыжном турнире прошлой зимой.
К тому же, что важнее всего, почему я?
– Ты ненавидишь меня, – выплюнул я.
– «Ненависть и любовь – одна и та же любовница, которая носит разные маски», я где-то слышала эту фразу и сразу подумала о тебе. – Она улыбнулась мне, хлопая ресницами. И тут я понял, что происходило. Ей нравилась борьба. Драки. Игры. Она видела отношения Дуга и Миранды и хотела повторить