Бросаю взгляд на ее задумчивое лицо и моментально остываю.
– Рит… а, Рит, – протягиваю весело и бодро.
– Чего тебе?
– Как дочку назовем?
– Я пока не придумала.
Рита осекается и сжимается. Странная она. Вот уж правда, никогда мужчине не понять женщину. И чего надулась опять?
– Говори, – предлагаю ей.
– Что говорить?
– Например, расскажи, что тебя беспокоит.
– С чего ты взял, что что-то беспокоит?
– С того, что ты попала в затруднительное положение, потеряна, напугана, беременна… – Бросаю взгляд на нее. – Мне стоит продолжать?
– Господи, Ярослав, неужто тебе не все равно?! Сейчас я целиком и полностью завишу от тебя! Я даже не знаю, куда ты меня везешь!
– Вообще-то знаешь.
– Только то, что ты мне сказал.
– Только потому, что я говорю правду.
– Ты хочешь сказать, что всегда откровенен?
– Да.
Рита недоверчиво фыркает, но все равно спрашивает:
– Что ты делал в том переулке?
– Искал тебя.
– Зачем?
– По работе.
– Ты должен был меня куда-то отвезти?
– Да.
– Тоже передать кому-то, как те двое?
– Да.
– А почему себе оставил? Выжидаешь положенное время? Что за игру ты затеял, Ярослав? Ты понимаешь, что я запуталась? Что мне страшно? Понимаешь, Ярослав? Я не знаю, чего ждать от завтрашнего дня, могу ли я доверить тебе свою жизнь и жизнь собственного ребенка, безопасно ли мне спать по ночам, не ты ли подставил меня… В моей голове сотни вопросов, и самый главный – зачем тебе все это, если ты действительно пытаешься мне помочь?
Я молчу, пытаясь подобрать слова. Почему-то я уверен, что для правды сейчас не самое подходящее время. Ритка не станет откровенничать, если узнает, кто я на самом деле.
– И все невероятно осложняется тем, что я видела тебя раньше, – всхлипывает Ритка.
Я замираю в ожидании продолжения. Правда за правду – такой расклад по мне.
– Я видела тебя дома, Ярослав. В тумановском кабинете. У вас были какие-то общие делишки, не вздумай отрицать. И учитывая все это, скажи, как мне понять, что ты действуешь не из корыстных побуждений, что это не ты разрушил до основания мою жизнь, что мне не о чем переживать, сидя рядом с тобой?
Наверное, я должен чувствовать раздражение от ее прицельных вопросов, на половину из которых у меня нет удобоваримых ответов, но я испытываю глубокое разочарование. Хотя для этого нет никаких оснований, да и в принципе все довольно закономерно – по неясной причине мне жаль, что она действительно не понимает моих мотивов.
Но готов ли я сам принять их? А ей как объяснить?
– Ну что ты молчишь? – спрашивает Ритка. – Неужели тебе совершенно нечего мне сказать?
– Приехали, – говорю устало.
– Что?
– Мы приехали. Сейчас ворота отопру.
Выбегаю