Касарес и все мы одобрили решение Прадо.
Однако, как стало известно, мятежные части Иностранного легиона совместно с отрядами марокканских войск захватили марокканский Тетуан и уже расстреляли там нескольких республиканских военных.
Приказ об их расстреле, как и о расстреле их командира майора Пуэнте Баамонде, как мы позже узнали, отдал его двоюродный брат генерал Франсиско Франко, прилетевший на английском самолете с Канарских островов, чтобы возглавить мятеж.
Естественно, Нуньесу де Прадо пришлось отменить свой полет.
Продолжавшие поступать к нам сведения о положении в Республике были по-прежнему неясными и противоречивыми.
Ясно было, что Марокко оказалось в руках мятежников.
Нуньес де Прадо позвонил командующему военным округом Сарагосы генералу Кабанельясу.
Прадо считал его преданным республике человеком и всегда говорил, что их связывает крепкая дружба.
После их разговора, Прадо сказал нам, что Кабанельяс, как будто бы колеблется, поэтому он воспользуется самолетом, приготовленным для полета в Тетуан, и отправиться в Сарагосу, рассчитывая повлиять на генерала.
Нуньес де Прадо вылетел в Сарагосу в сопровождении своего адъютанта майора Леона и секретаря.
Как стало позже известно, прибыв туда, он немедленно отправился к Кабанельясу. Через некоторое время в кабинет этого предателя вошло несколько военных в сопровождении фалангистов.
С согласия Кабанельяса они арестовали Нуньеса де Прадо, посадили в машину и вывезли за город.
Там фашисты убили его, бросив труп на дорогу, где он пролежал более недели.
Такая же участь постигла адъютанта и секретаря Нуньеса де Прадо и всех членов экипажа его самолета. Их тоже убили, а трупы бросили на шоссе.
Мы это узнали уже потом…
В этот же вечер мой друг Сиснерос разговаривал при мне по телефону с генералом Кампинсом, военным губернатором Гренады.
Они немного дружили… Со слов Сиснероса, этот генерал был довольно консервативных взглядов и пользовался большим авторитетом в армии.
В течение нескольких лет он командовал Иностранным легионом, снискав уважение за свою прямоту.
Имелись опасения, что и он присоединится к мятежникам.
Разговаривая с ним, Сиснерос не решался прямо спросить о том, как он относится к происходящим событиям, но тот прервал его, сказав: «Оставьте дипломатию, Сиснерос. Вы хотите знать, примкнул я к мятежникам или остался верен республике? Знайте и передайте министру, что я своей честью поклялся верно служить республике и выполню данное обещание».
Генерал Кампинс не изменил своему слову. Однако, как мы узнали позже, на следующий день мятежники схватили и подло убили его.
На рассвете 20 июля в военное министерство стали поступать первые сообщения