Она улыбается. Тайер отодвигает стул рядом со мной, его рука касается моей. Он садится. Мое предательское тело дрожит. Я знаю, что это заметно.
– Ты в порядке?
Я стараюсь изобразить улыбку:
– Великолепно. Просто немного прохладно.
Он с недоумением смотрит на меня, ведь в доме совсем не холодно. Мама вечно мерзнет и отказывается включать кондиционер.
– Аромат потрясающий. Ты приготовила ужин?
Я поворачиваюсь к нему и вскидываю бровь.
– А кто же еще? Ай. Ты меня пнула.
Мама невинно моргает в ответ.
– Вовсе нет.
Тайер смотрит то на маму, то на меня, явно забавляясь.
– Я ценю твое приглашение, Элисон.
– Я уже говорила тебе… – она кашляет, и моя рука с вилкой мгновенно опускается, – зови меня Элли.
– Элли, – повторяет он. – Точно, извини.
– Ты в порядке? – спрашиваю я ее.
Джорджия упоминала, что иммунная система нашей мамы сейчас не работает и она более чем когда-либо восприимчива к болезням.
– Я в порядке. Только в горле немного першит.
Я напряженно смотрю на маму, и даже Тайер выглядит обеспокоенным.
В такие моменты я понимаю, что она умирает. Что бы я ни делала, с каким бы упрямством она бы ни сражалась, это ее последняя битва и счастливого исхода не будет.
Одно дело – знать, другое – быть свидетелем этого.
– Может, тебе прилечь?
Она ковыряет еду в своей тарелке.
– Я в порядке.
– Мам, если тебе лучше лечь…
Мы сидим напротив нее, и она смотрит поочередно то на меня, то на Тайера.
– А что? Может, мне и правда стоит прилечь.
Я вскакиваю, чтобы помочь, но Тайер возвращает меня на место.
– Я ее отведу, – тихо произносит он.
Прежде чем я успеваю возразить, он обходит стол, помогает маме подняться и провожает ее в гостиную.
Я сижу, уставившись в свою тарелку, чтобы она не видела моих слез. Возвращается Тайер, и его стул скрипит по покрытому линолеумом полу.
– Ты не обязан оставаться, – бормочу я, не глядя на него.
– Я голоден, – хрипло произносит он. – И не собираюсь отказываться от домашней пищи. Я слишком устаю и ленюсь, чтобы готовить, и чаще всего заказываю еду навынос.
Я поворачиваюсь к нему, оценивая его фигуру. Он похудел.
– Не похоже, чтобы ты питался нездоровой пищей.
Его бровь изгибается, а губы дергаются в улыбке.
– Проверяешь меня?
– Не льсти себе.
Он усмехается и подносит ко рту вилку с картофельным пюре.
– Ты сделала его на скорую руку.
Это не вопрос, но я все равно отвечаю:
– Да. – Я заставляю себя проглотить немного пюре.
– Ты случайно не знаешь, откуда несколько дней назад у моей двери появились кексы? – спрашивает он таким тоном, будто уже знает ответ, так что лгать смысла нет.
– Я испекла их вместе с мамой, и она попросила