Все это делалось как-то само собой, естественно, привычно и непринужденно. Повольники не оглядывались один на другого и не глотали слюни; положил и отошел. Дальше – очередь следующего. И как только Кольцо закрыл свой ранец, настала моя очередь подойти к плащ-палатке. Из рюкзака появились две банки говяжьей тушенки, батон в полиэтилене, палка сырокопченой колбасы и литровая бутылка водки. Я все сделал правильно, за исключением одного. Алкоголь в походе использовался только в медицинских целях, и в этом походном пиршестве он был лишним. Кольцо сразу объяснил мне ошибку и пояснил, что за употребление водки, вина или пива за пределами поселковых стен у повольников наказание одно – смерть.
Я убрал спиртное обратно в рюкзак. Люди расселись вокруг плащ-палатки, приступили к трапезе, и завтрак прошел в молчании. Повольники для себя уже все решили и следовали к своей цели, а я просто насыщался. Рыба, тушенка, хлеб, колбаса, зелень, сыр, ветчина и яблоки – все летело в топку желудка. И когда я наконец-то забил сосущее чувство голода, то сел на рюкзак и выкурил одну из пяти оставшихся у меня сигарет. А затем всего на секунду прикрыл глаза… и снова провалился в сон. Ораганизм требовал покоя, и он его получил.
Разбудили меня на обед и, снова подкрепившись, я опять заснул. И так прошел второй день моего пребывания в новом мире…
Вечером плот вновь пристал к берегу. Кольцо осмотрелся и разрешил развести костер. Елена сварила пшеничной каши с салом. И после ужина я стал думать о том, что ждет меня впереди, а попутно собирать информацию о Кромке и местном житье-бытье. Ведь если домой вернуться нельзя, придется обживаться на новой родине. А начал я с того, что провел ревизию всего имеющегося у меня имущества, на которое никто из новых знакомых не претендовал.
Переворошив рюкзак и карманы, пришел к выводу, что все не так плохо, как могло быть. Потому что в этот мир я попал не пустой и кое-что у меня имелось. Комплект одежды: камуфляж, куртка, хороший кожаный ремень и потрепанные ботинки. Карабин, три пятизарядных магазина к нему и девяносто пять патронов: сорок пять пулевых и полсотни с крупной картечью. Неплохой туристический нож «Глухарь», одноразовая зажигалка и четыре сигареты. Паспорт и мобильный телефон. Спальный мешок и рюкзак. Две литровые бутылки водки «Абсолют», по три банки тушенки и рыбных консервов, палка сырокопченой колбасы и пара пакетов с лапшой быстрого приготовления. А помимо этого сорок новеньких красных бумажек номиналом по пятьсот рублей каждая.
В общем, нормально. Не хватало в вещах только амулета, который был у Каюмова, и золотого перстня-печатки с китайским иероглифом. Но Кольцо, пояснив, что это нечистые вещи, которые необходимо сдать княжеским ведунам, сразу же их забрал, а спорить с ним я не стал. Да и не до того мне было, когда связанный я лежал в лесном убежище, а после бежал по звериным тропам, стрелял в мертвяков