Моя мать и я подавали им на стол, подливали вина, жарили яички и бараньи шашлыки.
Мой отец, чтоб удовлетворить гостя, по кавказской традиции, женщин за стол не приглашал.
Мы сидели в сторонке и смотрели – чего не хватает на обеденном столе, чтобы тут же восполнить пробел.
Мой отец и гость кабардинец, оба сотники, клялись друг-другу в верности, обнимались и, охмелев, пели кавказские и русские песни.
Мои два брата и сын кабардинца смотрели на старших наставников и учились дружбе в преданности. Дескать, в бою, дружба и преданность, самая ценная ипостась и за валюту её не купишь. Так говорили во хмелю!
Но, так как никакого боя в их жизни пока не было, то и проверить было не на чём.
Кроме учёбы, чтобы хорошо дружить и бражничать, сын кабардинца, очень красивый и статный юноша Букрат, поглядывал, непростительно часто, и на меня. Я краснела и какая-то непрошеная, но приятная дрожь пробегала по моему телу.
Через несколько встреч, после взглядов молодой кабардинец осмелился заговорить со мной. Краска залила моё лицо, я что-то ему ответила. Не помню что, но целую ночь до самого утра грезила о нём. И уснуть не могла.
Я влюбилась. По тому высокому напряжению, что чувствовалось между нами, знала и была уверенна в его сильных, хоть и немного греховных чувствах ко мне.
События развивались стремительно. – Нам уже разрешили не на долгое время уединяться, чтобы проверить самих себя. Мы знали, что всё идёт к свадьбе. Уже был определён список свадебных гостей. Поэтому через какое-то время мы – я и мой жених… проверяли себя по полной. И я забеременела.
Отец Букрата привёз мне подвенечный наряд. Оставалось лишь оговорить день свадьбы и моё приданое. За приданым дело не стояло! У моего отца в Сальских степях резвился табун лошадей и отара овец.
Как и полагалось в русских, да и в кавказских семьях, такое серьёзное дело нужно окропить добрым вином, или крепким самогоном. И наши отцы окропили! – Очень хорошо выпили!
Издавна известно – вино и самогон всегда зовут на подвиги. Поэтому и наши отцы хотели друг перед другом похвастаться своими жеребцами и своей залихватским умением управлять ими. Как будто они их первый раз видели.
За двором был ровный пустырь поросший мелкими ромашками. Отцы поставили барьер – два столбика с жиденькой перекладиной – сантиметров на 90 высотой.
Первым прыгал с жеребцом мой отец и его жеребец успешно справился с заданием. Но одна из утленьких стоек покосилась и отец выровнял её.
Настала очередь прыгать отцу Букрата. Вот здесь в нашу жизнь и пришла общая беда, которую не ждали.
Жеребец отца Букрата сбил перекладину! Седок, весь покрасневший как рак, спешился, выхватил шашку, а соревновались они в полной амуниции и рубанул по торчавшим стойкам. Он заругался