Мужчина перестал корчиться, уставился ярко-синими глазами прямо перед собой, провел указательным пальцем по запавшей, поросшей щетиной щеке и заговорил почти нормальным, почти человеческим голосом:
– Ну, здравствуй.
– Здравствуй.
Баба Марфа всматривалась в лицо мужчины с выражением какой-то мучительной требовательности.
– Вот и свиделись, Маша…
– Вот и свиделись…
Баба Марфа вдруг сдернула с головы платок. Длинные волосы ее были цвета воронова крыла: ни единого седого волоска. Белизны этому угольно-черному добавляли лишь падающие с ночного неба снежинки.
– Не знала, что придешь ты, – сказала она с какой-то непонятной тоской.
– Я тоже не знал, что приду я, – усмехнулся мужчина. – Впустишь?
На мгновение Стеше показалось, что впустит, распахнет настежь сначала окошко, а потом и дубовую дверь. Заходите, гости дорогие! Заносите свои подарочки!
– Нет, – сказала баба Марфа. И у Стеши от сердца отлегло.
– Понимаю. – Человек кивнул.
– Сама к тебе выйду. Отгонишь свору?
– Отгоню.
Он обернулся, и темнота за его спиной вспыхнула дюжиной желтых огоньков. Глаза. Это были те самые звериные глаза, которые Стеша уже видела в болотном лабиринте.
– И остальные пусть уходят. – Баба Марфа утерла лицо платком, а потом снова повязала его на голову. Движения ее были резкими, руки дрожали.
– Тебе ли их бояться… – Мужчина отступил от окна.
– Вы ж не за мной пришли. – Баба Марфа тоже отступила от окна, обернулась к Стеше, велела: – Окно закрой и дверь за мной запри. До рассвета никому не открывай.
– Вы пойдете туда? К этому… чудовищу?
– До рассвета дверь не открывай!
– И вам?
– И мне. – Баба Марфа помолчала, а потом добавила: – Если до рассвета приду, даже если проситься стану, не отпирай.
– Но как же… – Не было у Стеши ни правильных слов, ни правильных вопросов. Только одного она сейчас хотела больше всего: чтобы баба Марфа осталась, чтобы не уходила с этим… существом. – Не надо.
– Закрой рот, окно и дверь, – сказала баба Марфа, глядя сквозь нее. – Ложись спать. На рассвете я вернусь.
– А если не вернетесь? – Наверное, это был неправильный вопрос. Неправильный и страшный. Но баба Марфа все равно на него ответила:
– А если не вернусь, забирай малую и уезжай.
– Куда? – спросила Стеша растерянно.
– Куда хочешь. – Баба Марфа пожала плечами, надела валенки, набросила на плечи полушубок и вышла в ночь.
Стеша тут же метнулась к двери, задвинула железный засов, прижалась лбом к шершавой дубовой доске. Висок черкнуло что-то