Манекенщики. 2312

бишь, я бы назвал это, с точки зрения обретения смысла, все иначе. Скейтборд вовсе не предназначен для того, чтобы полететь в космос. И если предпринять попытку, то скорей всего, она не увенчается успехом. Но, опять же, а вдруг? Согласно статистическим данным, цифрам, которые появляются в ходе эксперимента, мы можем с точностью, до ста процентов сказать, что скейтборд не взлетел ни в одном из проделанных опытов. Это убеждает нас в невозможности полета скейтборда в космос. Увы! Вот так! Факты могильной плитой придавили нас в землю, в том числе и скейт, который, до сих пор, едет назад и вперед, стоит на месте, лежит на асфальте, блестит на солнце, но ни в какую не собирается отправляться в какое бы то ни было космическое путешествие. Хуже то, что у него не получается даже подняться на сантиметр над землей.

      И вот мы начинаем оборудовать скейтборд реактивным двигателем, кабиной для пилотов, крыльями, топливными баками и прочей х***ью. Появляется надежда, что скейтборд все-таки взлетит. График статистики уже не похож на прямую линию. Образуется новый полигон для экспериментов в неизвестности.

      Чтобы достичь успеха в любых наших намерениях, мне кажется, наше сознание нужно оборудовать таким же образом: допустить спонтанность, проигнорировать здравый смысл и статистические расчеты, и отправиться на скейтборде в космос, полетать с китами, а потом найти планету бутербродов с шоколадным маслом и со сгущенкой сверху».

      – Эй, Енек, у тебя есть зажигалка?

      Сумасшедший парень по имени Енек спал. Когда он услышал, что кто-то его окликает, он моментально открыл глаза и уставился в окно. Но, кроме зеленой луны сквозь узоры на прозрачных занавесках, он больше ничего не увидел.

      – …Енек?

      Полусонный человек посмотрел в темноту, откуда доносился голос и, напрягая все свое «психованное» зрение, на которое только был способен, приглянулся к силуэту сосуда, самостоятельно парившего в воздухе. Он обомлел, и хотел было закричать – предупредить врачей о том, что у него снова галлюцинации и приступ его сумасшествия обостряется. Еще чуть-чуть, как прикинул Енек, и через окно в их палату припаркуется космический корабль с инопланетянами и, выйдя оттуда, они скажут ему:

      «Енек, ты не случайно попал сюда, мы "прошерстили" миллионы световых лет, побывали на планетах о формах жизни, которой вы даже не догадывались, не догадывались не только ученые или космологи, а не могли вообразить даже писатели-фантасты, чтобы найти тебя. Ты – избранный, Енек. Посмотри, что творится с твоей планетой. Люди захламили ее. Но недолго осталось. Как только ты ступишь на борт нашего корабля, мы начнем чистку Земли от паразитов, и ты будешь нашим командиром».

      А обладатель перспективы быть командиром на чьем-то корабле сначала бы задумался над этим, но потом вспомнил бы, что он, во-первых, «чокнутый»; во-вторых, вряд ли представители иноземной цивилизации стали бы употреблять в своей приветственной речи такое слово как «прошерстили» или подобное