Саша задумался и вдруг понял, что жизнь, которую он сейчас имеет – именно то, что нужно, к чему он призван. Мужчина вспомнил, какая тоска сжимала сердце, когда он вынужден был заниматься долго размеренным, монотонным трудом больше года, когда не имел возможности съездить куда-нибудь. Вспомнил также, как радовался, когда ему сообщили, что каждый работник железной дороги имеет право на две поездки в год бесплатно с женой и ребенком, или с двумя детьми – одна поездка по всему Советскому Союзу, вторая по Казахстану. А сотрудники пионерского лагеря, который он обслуживает как электрик, тоже считаются железнодорожниками.
– Ты как ребенок радуешься, – рассмеялась тогда Вера.
Она отказалась ездить с ним, потому что не могла оставить семью, но мужа и детей согласилась отпускать и, Саша все годы брал детей по двое. У детей очередь была на несколько лет вперед расписана.
Теперь, вспомнив все, Саша вынужден был согласиться, что попытался получить от жены слишком много. Согласился он также с тем, что пресвитерское служение – не его место.
– Да, наверное, ты прав, – улыбнулся Саша через время. – У меня кровь, наверное, цыганская, хотя в роду цыган вроде бы не было. Я не могу долго жить на одном месте.
Предложение было вежливо отклонено, и Саша с сыном и его другом и будущим зятем семьи уехали дальше.
Ландшафт менялся вместе с погодой, словно путники из поздней весны ехали в зиму. Зеленые лужайки за окнами вагона давно сменились оттаявшей землей, но вот уже чаще и чаще встречаются участки, покрытые снегом.
– Да уж, – улыбнулся Андрей, глядя за окно. – На Севере в апреле не сажают картошку и в мае помидоры.
– Здесь помидоры не сажают никогда, – покачал головой Саша. – Скоро последняя железнодорожная станция.
– А дальше? – не понял Толик.
– Дальше на вездеходах или на самолете, – ответил за Сашу попутчик.
Саша всегда брал билеты на плацкартные поезда. Это было и дешевле и предоставляло больше возможности для дорожных бесед. Ведь попутчики в купе не всегда хотели говорить о Боге. А Саша не любил навязываться. Он старался не «переборщить», ведь в отношении между Богом и человеком все так тонко и ранимо! И все же, увлекаясь, Саша иногда «перебарщивал». Как сказал детям Саши один из новых знакомых.
– Такое впечатление, что я попросил попить, а мне преподнесли целое ведро! Хотя, все