Голицын кивнул, хотя и сегодняшний вид танцовщицы захватывал и очаровывал.
– Согласитесь, такого вам еще не приходилось видеть? – усмехнулся Гамелен.
– Соглашусь, – лаконично ответил поручик. – Хотя, естественно, наслышан о ней очень много. Кстати, все-таки кто она – европейка или индианка?
– Это сложный вопрос, – ответил капитан. – Видите ли, она и голландка, и шотландка, и яванка одновременно. От северных рас по происхождению у нее высокий рост, сильное тело, а на Яве, где она выросла, она приобрела гибкость пантеры, движения змеи. Она воздействует на зрителя не только движениями своих ног, рук, глаз, губ.
После завершения программы зал просто захлебывался аплодисментами. Поручик посмотрел по сторонам. Похоже, что не он один был впечатлен этой удивительной женщиной. Публика неистовствовала.
– Понравилось? – поинтересовался Гамелен.
– Весьма.
– А хотите, я вас познакомлю? – лукаво спросил француз.
– А разве это возможно? – удивился поручик.
– Да. Открою вам секрет, мы с ней уже давно знакомы.
– Черт побери, Дидье, вам можно позавидовать!
Вскоре танцовщица появилась в ложе, где сидели два офицера. Крайне разговорчивый Гамелен представил ей русского союзника в самом лучшем свете, рассказав и о подвиге с бомбой, и даже о секретном пакете.
Танцовщица, с которой Голицын и не мечтал познакомиться, вблизи оказалась эффектной женщиной с отличной фигурой, большими глазами и черными волосами. Поручик приосанился, увидев перед собой элегантную, очень высокую, хорошо сложенную смуглую брюнетку с выразительными чертами лица и бархатистыми глазами, непринужденно и почти вызывающе расположившуюся на диване. Она с интересом взирала на русского офицера, как-то загадочно улыбаясь.
В ответ на расспросы Голицына танцовщица рассказала поручику, что ее матерью была четырнадцатилетняя индианка, танцовщица в храме, умершая при родах. После этого ее саму якобы воспитывали жрицы в храме, научившие ее священным индуистским танцам, посвященным Шиве. Она поведала, что впервые танцевала обнаженной еще в тринадцать лет перед алтарем индуистского храма.
– Там, на Востоке, эти танцы хранятся