Кукольник молча оглядел нетерпеливо ерзающий зал.
– Но это же правда важно…
Зал глядел на него сотней глаз и вежливо ждал, когда он договорит.
Кукольник вздохнул.
– Ни-че-го вы не поняли!
Он отвернулся и разжал кулак, выпустив нитки. Шелест прошел по рядам – это обвисали и умирали в своих креслах зрители. Кукольник дернул рубильник, и прожектора погасли. Крошечный зал погрузился в забытье.
Красавица потянулась и открыла глаза.
– Опять? – спросила она, едва увидев угрюмое лицо Кукольника. Ответа не последовало.
– Налить тебе кофе? Я мигом вскипячу.
– Не надо. Буду беречь сердце. Лучше постели мне – я что-то устал.
– У тебя нездоровый вид, может, примешь валидол?
– Оставь, я прекрасно себя чувствую. Просто это старость.
– Тебе всего пятьдесят лет, – напомнила Красавица.
– А тебе всегда чуть больше двадцати, – улыбнулся Кукольник, – когда-то мы выглядели ровесниками.
– И все принимали нас за брата и сестру, – подхватила Красавица и засмеялась. – Ты еще жутко ревновал меня ко всяким стилягам.
– Теперь тебя уже принимают за мою дочь.
– А разве это не так? – мягко спросила Красавица.
– Да, а что потом? Я не хочу, чтобы ты стала моей внучкой… или правнучкой!
– А я хочу. Я хочу, чтобы ты жил долго-долго.
– Хватит об этом. Постели мне.
Красавица молча расстелила на кушетке простыню, взбила подушки и перину. Подошла к сидящему Кукольнику и обняла его сзади за шею.
– Не огорчайся так. Ну, хочешь, мы пойдем вместе к этим театралам? Они ведь не откажут тебе, если рядом буду я? Я даже могу играть в твоем театре. А что, думаешь, у меня не получится? – еще как получится! И ты снова будешь богатым, веселым и беззаботным… Давай прямо завтра и пойдем!
– Угу, – кивнул Кукольник, – придем в эту контору, и все лысые чиновники начнут шептаться у нас за спиной и говорить: «Смотрите, какая красивая дочь у этого старого черта!» А зрители в зале будут раздевать тебя взглядом и облизываться.
– Ты опять ревнуешь?
– Да, представь себе! Я не могу вести тебя под эти перекрестные взгляды. Слишком я тебя для этого люблю. Ты мое самое дорогое дитя.
– Твоя дочь… – улыбнулась Красавица.
– Моя дочь… – улыбнулся Кукольник.
Они легли спать. Красавица устроилась в своем кресле, по-детски поджав ноги, Кукольник растянулся на кушетке. Нити, тонкие и почти незаметные, тянулись от его пальцев к Красавице. Он вздрагивал во сне, и в ответ вздрагивала Красавица. Раза два она вставала, подходила к Кукольнику и вслушивалась