А мне приходится противопоставить этой простоте (плоского понимания) – объём прозрения, его многомерную сложность: противостать простоте разложения (это и есть преисподняя) необозримую сложность бытия.
Мой Иосиф Виссарионович порой решал такие вопросы без дискурса. В какой-то мере он был прав: человека убеждённого сложно и почти невозможно переубедить. Особенно в том, что его понимание блага смертельно для всех.
Мой Иосиф Виссарионович понимал, что победить такое зло невозможно. Что распад всегда победит.
Потом, у него никогда не было времени на такой дискурс. Он убирал из реальности носителя такого дискурса: тем самым получая немного времени на реальные дела. А то что сам он совершал невообразимое зло, так есть на то слова: если ад восстанет на ад… Любое Царство сокрушается, если его разделить.
Мой Иосиф Виссарионович вышел из такого ада и сокрушил ад, сам являясь его порождением.
Это только начало разговора о нём.
И вот здесь я переношусь в «прифронтовую» Москву образца 2022 года, когда весь мир определился-таки со своей мечтой: решить свои нерешаемые проблемы за счёт моей родины. Проблемы – идущие даже не от церковного раскола: 16 июля 1054 года в соборе Святой Софии, переполненном молящимся народом, папские легаты объявили о низложении Константинопольского Патриарха Михаила Кирулария и его отлучении от Церкви. В ответ на это 20 июля Патриарх предал анафеме папу и его легатов.
Это привело к окончательному расколу в Христианской Церкви, в результате которого обособились римско-католическая церковь на Западе и православная – на Востоке.
Так мы перестали быть людьми для Запада.
Конечно, и это не так однозначно. Нет окончательных ответов. Как нет окончательных определений: мы люди или мы не люди, или мы всё ещё люди.
Но то, что Россия очень надолго стала средством для решения проблем, это – да; и нет в этом ничего необычного. Деление на свой и чужой (особенно по принципу веры) изначально предполагает возможность отъёма ресурсов у чужого.
А вот если ресурсы ограничены, это оказывается (как на райских островах Полинезии) серьёзным основанием для каннибализма.
Впрочем, о чём это я? Неужели о том, что раскол произошёл – оттого лишь, что Западу понадобились ресурсы душ человеческих? Или души понадобились, чтобы потреблять тела? И это в нашем мире (что создать мог Господь, кроме рая? Борхес).
Я не хотел бы в это углубляться. Я просто подвожу итоги своей жизни: насколько я понимаю то, что я русский человек (и насколько этого не понимаю). И насколько этого – не надо понимать, а надобно им быть.
И вот здесь я переношусь в «прифронтовую» Москву образца 2022 года. Как я там оказался, если живу в Санкт-Ленинграде, и какое отношение эта собянинская Москва имеет к Иосифу Виссарионовичу Сталину (а через него – к Ульянову-Ленину), разъяснится дальше. Иначе мне образ