– Да, вот я и говорю! Не надо ей было никуда ездить! И к Павлику своему ей не надо было ездить! Сидела бы дома – ничего бы и не случилось.
– Как вы можете так говорить! Может быть, ее бы, наоборот, вместо Игорька порезали.
– Что вы говорите! Его не зарезали вовсе!
– Какая разница! Ну, задушили бы ее. Разве лучше?
– Или похитили.
– Как Ивана Сергеевича. Или Семена Семеновича.
Тут уж Леся навострила уши. Конечно, она постаралась, чтобы ее любопытства никто из бабок не заметил. Но тем было не до странной дурочки, примазавшейся к их компании. Бабки увлеченно сплетничали о жизни медицинской сиделки, у которой в квартире и произошло убийство. Это неслыханное в их доме происшествие до сих пор будоражило их воображение. И со всех сторон только и слышалось:
– Бедная Констанция приехала, а в доме все опечатано.
– И Иван Сергеевич пропал.
– А Игорек вовсе убит.
– Кровищи!
Леся удивилась. Откуда кровь? Вроде бы не было никакой крови. И тут услышала.
– Что вы придумываете! – возмутилась еще одна бабка. – Не было никакой крови! Задушили его!
– И вовсе не задушили. Шею сломали. Я своими ушами слышала, как этот следователь сказал своим людям, что у жертвы повреждены шейные позвонки.
– Так это же одно и то же! Когда душили, тогда и шею сломали.
– А Констанция в милицию ходила? Вы не знаете?
– Как же не ходить! Ходила! Несколько раз ходила. Убили Игорька в ее собственной квартире. Тут поневоле забегаешь.
– Прямо и не представляю, как она теперь в глаза его родителями смотреть будет.
– Это да. Хоть сама и не убивала, а все одно, выходит, что виновата. За ее родственником парнишка смотрел, когда смерть к нему пришла. Выходит, с ее подачи он свою смерть нашел!
Эти разговоры навели Лесю на одну интересную мысль. Если Констанция – родственница и сиделка пропавшего Ивана Сергеевича – вернулась, может быть, стоит ее навестить? И чем дольше Леся размышляла над этим вопросом, тем очевидней казался ей ответ. Конечно, наведаться к этой Констанции очень даже стоит. Ведь вполне возможно, что убийство Игоря было связано вовсе не с похищением Семена Семеновича, а с проблемами сына Констанции – этого Павлика.
– Ведь он же уголовник, – бормотала Леся себе под нос. – От них всего можно ожидать. Да и дружки у него небось такие же уголовники. Может быть, пока этот Павлик в камере отсиживался, его подельники к нему домой наведались?
Зачем, спрашивается, наведались? Да кто же их знает. Может быть, этот Павлик им денег задолжал. Ведь говорили же, что он вечно на свою мать взваливал почетную обязанность выплачивать его долги. А вдруг на этот раз она не захотела, не смогла или опоздала? Вот и получилась такая ужасная история.
– Да, схожу к этой Констанции.
Однако,