Потом уж, после Елены Яковлевны, пришла Мерцалова, а потом явился Пятипалов. И следом за ним еще один человек, который назвался частным пациентом доктора Пешкова, которого тот сразу же и принял. Его фамилии Оксана не знала. Хотя и видела в офисе. Но всего один раз.
Все трое пациентов уходили через заднюю дверь, как и Леся. И таким образом время их визита к доктору Оксана проследить не смогла. Одна только вдова, а тогда еще законная жена – умничка Елена Яковлевна, как прошла к мужу через Оксану, так через нее и вышла. И пробыла она у мужа всего пять-семь минут.
Остальные, если судить по временному промежутку между их появлением возле Оксаны, задержались в кабинете у доктора все же чуть дольше. Обсудили все это подруги за чашкой кофе.
– Знаешь, а я вчера заснула без всяких сновидений, – неожиданно похвасталась подруге Леся.
Впервые с момента ее визита к доктору Пешкову Лесю ни капли не мучили кошмары на тему одиночества и неумолимо надвигающейся старости.
Кира кивнула. События вокруг развивались так бурно и были чреваты такими опасностями, что существовал прямой риск просто не дожить до этой самой старости. А потому приходилось ценить каждый миг жизни и… как ни парадоксально, наслаждаться им.
– Едем к этой Мерцаловой, – вместо ответа сказала Кира. – Чует мое сердце, что это она пряталась в маленькой задней комнатке, пока доктор пытался избавиться от неврастеника Пятипалова.
– И что нам это дает?
– А дает нам это следующее. Если после Пятипалова к доктору пришел еще кто-то, а Мерцалова так и сидела в задней комнатке, то она могла слышать разговор доктора с его VIP-больным.
И подруги поехали к Мерцаловой. Вначале, еще сидя за кофе на кухне у Киры, они пытались до нее дозвониться. Но ее домашний телефон исправно гудел, а трубку никто не снимал. Мобильник оказался вообще выключенным. И подругам ничего не оставалось, как отправиться в гости к этой даме без ее личного приглашения.
– В конце концов, ситуация такова, что тут уж не до церемоний.
Леся даже и не подозревала, насколько близка она была к ужасной истине.
Дверь в квартиру Элеоноры Мерцаловой открыла молодая женщина. Со слов все той же вездесущей Оксаны, подруги знали, что Элеоноре примерно за тридцать, может быть, чуть больше. И потому они радостно приветствовали появившуюся на пороге женщину. Но как оказалось, возраст был далеко не единственным критерием.
– Вы ошиблись, – удивленно покачала головой открывшая подругам женщина. – Хозяйка в своей спальне.
– В спальне? Спит?
Часы показывали уже одиннадцать. Время вполне подходящее для визитов. И не слишком подходящее для сна.
– Да, она вчера выпила много снотворного и просила ее не беспокоить, – сказала горничная. – Это так ужасно! Убийство всегда ужасно! А когда погибает такой прекрасный человек – вдвойне ужасно.
– Вы тоже знали покойного? – удивилась Кира.
Горничная молча кивнула и уткнулась носом в платочек. Как заметили подруги, платочек и без того был уже основательно намочен слезами. Скорбь горничной по поводу убийства