Теперь засмеялся Станислав, смех его не утихал где-то полминуты:
– Как вспомню Лук Арбалет…
– Стреляющий кусками себя…
– Со слезоточивыми испарениями…
– Со скоростью стрел…
Смеялись уже оба, как вдруг заметили, что баклажан смотрит на них и издаёт звуки, похожие на хохот.
– Любопытно, – констатировал Станислав, – он первый, кто смеётся или хотя бы пытается подражать смеху.
– Может, он заговорит когда-нибудь?
– Да не, куда уж там. Болтать будет какая-нибудь другая особь, а эта вряд ли.
Баклажан начал хрипеть и издал какой-то звук, похожий на кошачье «мяу».
– А это что? – удивился Алмаз.
– Мяукает. Почему? Кота наслушался что ли? – И это был хороший вопрос, так как в лаборатории и правда был кот по кличке Гиппопотам.
Алмаз и Станислав работают над этим проектом два года. До них было много учёных: кого-то уволили, кто-то ушёл сам (вперёд ногами), а иногда происходили «инциденты». Например, пара учёных, Мария Ефимова и Елисавета Котеева, были съедены монстром-томатом по кличке Сеньор Помидор. Эта тварь давно сгнила, но формула для новых «Сеньоров Помидоров» всегда под рукой.
Сама цель данной работы – вывести своего рода Ядовитого Плюща из комиксов про Бэтмена, или, если угодно, Мушрута из мультсериала «Чёрный плащ». Овощ-человек, способный думать, двигаться, видеть, в общем всё, что может обычный человек. Однако постоянно происходит какая-то чепуха.
Помидоры становятся огромными зубастыми тварями, жрущими всё, что под руку подвернётся. Морковки растут, твердеют, а их конец становится очень острым, после чего они начинают… прыгать в разные стороны, отталкиваясь «ногами» из зелени. Стоит ли говорить, что такие морковки уже унесли чью-то жизнь? Морковка в печень – никто не вечен. Ещё можно вспомнить черешню. Как и выше упомянутые особи, черешня сильно увеличивалась, а после «сидела в засаде». Вишенка висит, висит, держась за потолок своими псевдоруками из стебля, а стоит кому-то оказаться под ней, как она падает и убивает своей массой… Она тяжелее, чем может показаться: в одной ягоде на самом деле получается пятьдесят килограмм, иногда было даже больше, при этом ягода очень твёрдая. По сути, это как здоровенную гирю уронить на голову!
Баклажан трогал стекло, отделявшее его от учёных и смотрел им в глаза.
– Весьма интересно, – констатировал Станислав.
***
Прошло два месяца, прогресс налицо: баклажан научился рисовать что-то более-менее осмысленное, начал понимать некоторые слова: нельзя, стой, смотри, нос. Причём носа у баклажана нет, но он знает, где его искать.
– А если он поймёт, что у него нет носа, то он расстроится или нет? – глядя на баклажан, спросил Алмаз.
– Слушай, вообще-то грудная полость у него то расширяется, то сужается, и есть два варианта: либо он поглощает кислород всем телом и… фильтрует его в лёгких, либо у него внутри что-то бурлит, – высказался его коллега.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Дядя Шнюк, – так они звали между собой своего начальника,