Далее государь отдал приказ идти на Литву. Боевой дух и настрой поддержал успешный захват Мстиславля, Кричева и Дубровны. Но вскоре удача от войска отвернулась. Оршанская битва случилась в знаменательный для русского человека день – Рождество Пресвятой Богородицы. По мнению Н. В. Белова, именно это придало событиям дополнительный трагизм. Войско, уверенное в победе, очевидно, ждало помощи и заступничества небесной покровительницы.
Как это обычно и бывает, изменник изменил снова. Теперь уже нам. Михаил Глинский снова переметнулся на противоположную сторону. Узнав об измене и приближении литовской армии, великий князь отдал спешный приказ двигаться навстречу неприятелю. Восьмого сентября 1514 года случилась битва, которая получила название Оршанская[36]. Литовцы атаковали Московское войско. У этой трагедии разные причины. От излишней доверчивости государя до очередного местничества, не вовремя вспыхнувшего между воеводами М. И. Булгаковым и И. А. Челядниным, что окончательно раскачало ситуацию. В соответствующей главе мы рассмотрим местничество как явление. Несомненно, у местничества имелись очевидные плюсы, однако привычка воевод судиться друг с другом в момент военной операции и нежелание двигаться под чьим-то началом часто ставила под угрозу успех всего мероприятия. Так случилось и в этот раз. Склоки между воеводами сказались на слаженности работы войска, а перемещения людей оставались без должного согласования. Самоуправство И. А. Челяднина барон Герберштейн считает едва ли не главной причиной проигрыша[37]. Но, как я уже заметила, причин было много. Например, в этой битве литовцы использовали новые приёмы атаки. Среди таковых обстрел из пушек по задним рядам полка.
После ожесточенной схватки наши обратились в бегство. Говоря о битвах, я не буду касаться цифр (здесь и далее), ибо это бесперспективно. Количество убитых, пленных, пострадавших – величина, которую проверить сложно. Стороны могли занижать или завышать потери. Практически в каждом случае учёные спорят и пересказывать эти споры, которые ни к чему не ведут, нет смысла. В данном конкретном случае подсчётам мешает как предвзятость иностранных источников (фиксация знатных пленников использовалась в качестве пропаганды, подчеркивая триумф противника[38]), так и неполнота наших источников. Если убитые и пленённые аристократы попадали в списки, количество жертв среди посохи никто не считал.
Важнее обозначить драматическую составляющую этой битвы. К сожалению, многие погибли не от вражеских снарядов, а в результате страшной неразберихи и паники, во время попыток спастись. Герберштейн пишет о большом количестве утонувших в реке Кропивне: «…между Оршей и Дубровной есть судоходная река Кропивна: въ ней потонуло столько московитов, бежавших по ея опасным и высокимъ берегамъ, что течение реки замедлилось»[39].
Практически